Некоторые особенности рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) физических лиц

Институт банкротства граждан появился в России в октябре 2015 года, при этом несостоятельность граждан, имеющих статус индивидуальных предпринимателей, допускалась и ранее.

29 июня 2015 года был принят Федеральный закон N 154-ФЗ "Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". В соответствии с пунктом 2 статьи 14 указанного Закона с 1 октября 2015 года в России были введены новые для российской правовой системы положения о банкротстве граждан.

Отношения, связанные с банкротством граждан, регулируются Федеральным законом от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации (далее - ВС РФ) от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" (далее - Постановление Пленума ВС РФ N 45), Постановлением Пленума ВС РФ от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" (далее - Постановление Пленума ВС РФ N 48), а также иными нормативными актами, в которых даны разъяснения с целью правильного и единообразного применения положений Закона о банкротстве в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан.

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, регулируются параграфами 1.1 и 4 главы X Закона о банкротстве, а при отсутствии специальных правил, регламентирующих особенности банкротства этой категории должников, - главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI Закона о банкротстве.

Положения, предусмотренные параграфами 1.1 и 4 главы X Закона о банкротстве, применяются к отношениям, связанным с банкротством индивидуальных предпринимателей, с учетом особенностей, установленных параграфом 2 названной главы и пунктом 4 статьи 213.1 Закона о банкротстве, независимо от того, связаны ли обязательства, неисполнением которых обусловлено возбуждение дела о банкротстве, с осуществлением предпринимательской деятельности либо нет (статья 214.1 и пункт 3 статьи 213.1 Закона о банкротстве).

При наличии у гражданина-должника статуса индивидуального предпринимателя возможно возбуждение и рассмотрение только одного дела о его банкротстве. Возбуждение и рассмотрение одновременно двух дел о банкротстве такого лица - как гражданина и как индивидуального предпринимателя - не допускается.

Необходимо отметить следующие особенности приобретения физическим лицом статуса должника в делах о банкротстве.

Так, законодательство о несостоятельности (банкротстве) допускает возможность банкротства граждан:

• не имеющих статуса гражданина Российской Федерации;
• имеющих двойное гражданство (бипатридов);
• лиц, не имеющих гражданства какого-либо государства (апатридов).

Кроме того, российское законодательство не содержит запрета на возможность банкротства физических лиц, являющихся в соответствии с гражданским законодательством недееспособными (малолетних; признанных судом недееспособными) либо ограниченными в дееспособности.

Возбуждение производства по делу
о банкротстве гражданина

Согласно пункту 1 статьи 213.3 Закона о банкротстве правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании гражданина банкротом обладают сам гражданин-должник, конкурсный кредитор и уполномоченный орган.

Если с заявлением о признании гражданина банкротом обращается сам гражданин-должник, Закон о банкротстве предусматривает случаи, когда он обязан это сделать, а также случаи, когда ему предоставляется такое право.

Обязанность обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании банкротом возникает у гражданина, если удовлетворение требований одного или нескольких кредиторов влечет невозможность исполнения им денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в полном объеме перед другими кредиторами, а их размер в совокупности составляет не менее чем пятьсот тысяч рублей. Данная обязанность должна быть выполнена гражданином не позднее тридцати рабочих дней со дня, когда он узнал или должен был узнать об этом (пункт 1 статьи 213.4 Закона о банкротстве).

Гражданин также вправе подать в арбитражный суд заявление о признании его банкротом в случае предвидения банкротства при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что он не в состоянии исполнить денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей в установленный срок. При этом гражданин должен подпадать под признаки неплатежеспособности и (или) признаки недостаточности имущества (неоплатности) (пункт 2 статьи 213.4 Закона о банкротстве).

В силу пункта 2.1 статьи 7 Закона о банкротстве право на обращение в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора, должника, работника, бывшего работника должника в порядке, установленном пунктом 2 названной статьи, при условии предварительного, не менее чем за пятнадцать календарных дней до обращения в арбитражный суд, опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом путем включения его в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц.

Исполнение указанного требования обусловлено, помимо прочего, необходимостью извещения иных кредиторов должника о предстоящем судебном процессе о несостоятельности их контрагента с целью предоставления возможности принять необходимые хозяйственные решения (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22.05.2017 N 305-ЭС16-20559). При этом, как указано в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 18.07.2018 N 308-ЭС18-3917, целью публикации является оповещение всех заинтересованных лиц о намерении кредитора (или должника, работника должника) обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 7 Постановления Пленума ВС РФ N 45, в отличие от общих правил, предусмотренных пунктом 2.1 статьи 7 и пунктом 4 статьи 37 Закона о банкротстве, при обращении с заявлением о признании гражданина банкротом на основании статей 213.3, 213.4 и 213.5 Закона о банкротстве необходимость предварительного опубликования заявителем (в том числе кредитной организацией) уведомления о намерении подать такое заявление отсутствует.

Пункт 1 статьи 213.5 Закона о банкротстве предусматривает условия обращения конкурсного кредитора и уполномоченного органа с заявлением о признании гражданина банкротом. Гражданско-правовой статус гражданина определен в главе 3 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Понятия кредитора, конкурсного кредитора и уполномоченного органа содержатся в статье 2 Закона о банкротстве.

В пункте 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве приведен перечень требований, на основании которых возможно обращение кредитора в суд с заявлением о признании гражданина банкротом при отсутствии вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего обоснованность требования.

При этом согласно разъяснениям, изложенным в пункте 13 Постановления Пленума ВС РФ N 45, указанный перечень является исчерпывающим.

В названный перечень включены в том числе требования, основанные на кредитных договорах с кредитными организациями (абзац седьмой пункта 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве).

В судебной практике возник вопрос: подпадает ли под данное основание требование кредитора к должнику-поручителю или указанная норма распространяется лишь в отношении основного должника по кредитному обязательству?

Ответ на данный вопрос содержится в рекомендациях Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Северо-Западного округа (далее - АС СЗО) по итогам заседания 22 - 23 сентября 2016 года (г. Вологда) (пункт 22):

"Буквальное толкование абзаца седьмого пункта 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве позволяет сделать вывод о том, что в основе требования конкурсного кредитора может лежать лишь обязательство из кредитного договора. У поручителя же имеется собственное обязательство, основанное на договоре поручительства (статья 361 ГК РФ).

Таким образом, правило абзаца седьмого пункта 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве не распространяется на требования, вытекающие из договора поручительства".

Судебная практика судов Северо-Западного округа показывает, что случаи неправильного применения судами положений пунктов 1, 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве, повлекшие необоснованный возврат или отказ в принятии заявлений о признании гражданина несостоятельным (банкротом), отсутствуют.

Вместе с тем при решении вопроса о возбуждении дела о банкротстве должника судам следует особо учитывать, что действующее законодательство четко определяет порядок и сроки принудительного исполнения судебного акта, а значит, заявление, основанное на судебных актах, должно быть подано в арбитражный суд в течение срока давности исполнения решения суда. После истечения такого срока юридически невозможно принудительно исполнить соответствующее решение суда.

Банк обратился в арбитражный суд с заявлением о признании гражданина М. несостоятельным (банкротом), ссылаясь на то, что задолженность должника как солидарного поручителя подтверждена вступившим в законную силу судебным актом.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда, заявление банка признано обоснованным.

Должник, возражая против заявленных требований, сослался на истечение срока для принудительного взыскания долга по указанному судебному акту.

Отменяя судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, суд кассационной инстанции указал, что предусмотренный законом срок для предъявления исполнительного листа к исполнению установлен для реализации права взыскателя на принудительное исполнение исполнительного листа посредством органов принудительного исполнения судебных актов. С истечением данного срока, если он не был прерван или восстановлен судом, у взыскателя прекращается право требовать принудительного исполнения судебного акта, на основании которого выдан исполнительный лист. Следовательно, с истечением сроков для предъявления исполнительного листа к исполнению взыскатель может получить удовлетворение только в случае, если должник добровольно произведет исполнение.

Заявитель как взыскатель, не реализовавший свое право на принудительное исполнение судебного акта в отношении должника посредством органов принудительного исполнения судебных актов и пропустивший срок на предъявление исполнительного листа к исполнению, не вправе возбуждать дело о банкротстве в отношении должника, поскольку утратил право удовлетворения своего интереса в установленном процессуальным законодательством порядке.

Учитывая отсутствие заявлений иных кредиторов, в соответствии с положениями абзаца четвертого пункта 1 статьи 213.6 Закона о банкротстве суд кассационной инстанции признал заявление банка необоснованным, производство по делу прекратил (Постановление АС СЗО от 14.08.2019 по делу N А56-102678/2018).

Процедуры, применяемые в деле о банкротстве граждан

Законодатель установил несколько процедур, которые подлежат применению при банкротстве гражданина-должника. К таким процедурам относятся: реструктуризация долгов гражданина, реализация имущества гражданина, мировое соглашение (статья 213.2 Закона о банкротстве).

К целям процедуры реструктуризации долгов гражданина следует отнести погашение требований конкурсных кредиторов в соответствии с планом, утверждаемым арбитражным судом, и финансовую реабилитацию самого гражданина. Для достижения указанных целей в ходе процедуры арбитражный суд уточняет: круг кредиторов гражданина-должника, объем не исполненных должником денежных обязательств, вопрос о способе реструктуризации.

Процедура реструктуризации долгов гражданина позволяет определить финансовое состояние должника и его способность удовлетворить требования кредиторов или исполнить обязанность по уплате обязательных платежей на момент принятия заявления о признании должника банкротом.

Процедура реструктуризации долгов гражданина направлена на обеспечение баланса интересов как должника, так и его кредиторов. Исходя из плана реструктуризации кредиторы вправе рассчитывать на предполагаемые по обстоятельствам его составления будущие доходы неплатежеспособного должника.

Реализация имущества гражданина (статьи 213.24 - 213.30 Закона о банкротстве) - реабилитационная процедура, применяемая в деле о банкротстве к признанному банкротом гражданину в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов.

Основными целями процедуры реализации имущества гражданина являются:

• проверка добросовестности поведения должника по отношению к лицам, заявляющим право денежного требования;
• понуждение должника к дальнейшему исполнению его обязательств перед кредиторами в случае выявления судом его недобросовестного поведения;
• финансовая реабилитация гражданина-должника и освобождение его от обязательств при отсутствии сомнений в его добросовестности.

Мировое соглашение - это процедура, применяемая в деле о банкротстве граждан на любой стадии его рассмотрения в целях прекращения производства по делу о банкротстве путем достижения соглашения между должником и кредиторами (статья 2 Закона о банкротстве).

Согласно положениям статьи 150 Закона о банкротстве на любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве должник, его конкурсные кредиторы и уполномоченные органы вправе заключить мировое соглашение. Мировое соглашение утверждается арбитражным судом.

В силу пункта 2 статьи 213.31 Закона о банкротстве решение о заключении мирового соглашения со стороны должника-гражданина принимается гражданином.

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.6 Закона о банкротстве по результатам рассмотрения обоснованности заявления о признании гражданина банкротом арбитражный суд выносит одно из следующих определений: о признании обоснованным указанного заявления и введении реструктуризации долгов гражданина; признании необоснованным указанного заявления и оставлении его без рассмотрения; признании необоснованным указанного заявления и прекращении производства по делу о банкротстве гражданина.

Определение о признании обоснованным заявления конкурсного кредитора или уполномоченного органа о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов выносится в случае, если указанное заявление соответствует требованиям, предусмотренным пунктом 2 статьи 213.3 и статьей 213.5 Закона о банкротстве, требования конкурсного кредитора или уполномоченного органа признаны обоснованными, не удовлетворены гражданином на дату заседания арбитражного суда и доказана неплатежеспособность гражданина (абзац первый пункта 2 статьи 213.6 Закона о банкротстве).

Таким образом, Закон о банкротстве фактически устанавливает презумпцию введения процедуры реструктуризации долгов.

Так, в деле о банкротстве должника-гражданина по заявлению банка, настаивавшего на введении в отношении должника процедуры реализации имущества, финансовое положение которого (отсутствие сведений о работе и о получении дохода) не позволяло, по мнению заявителя, разработать план реструктуризации долгов, арбитражный суд первой инстанции признал обоснованным заявление кредитора и, минуя процедуру реструктуризации, ввел в отношении должника процедуру реализации его имущества.

Апелляционный суд не согласился с решением суда первой инстанции в данной части, отменил его и ввел в отношении должника процедуру реструктуризации долгов, указав, что положения статьи 213.6 Закона о банкротстве в случае признания заявления конкурсного кредитора о признании должника-гражданина обоснованным по общему правилу допускают только введение в отношении такого должника процедуры реструктуризации долгов. Должник не обращался в суд с ходатайством о введении в отношении него процедуры реализации имущества; предусмотренные пунктом 1 статьи 213.13 Закона о банкротстве основания, препятствующие утверждению плана реструктуризации долгов, в отношении должника не выявлены.

Суд округа признал обжалуемое Постановление апелляционного суда законным и обоснованным (Постановление АС СЗО от 26.06.2019 по делу N А56-105733/2017).

Таким образом, по общему правилу на основании заявления кредитора о признании должника банкротом при признании такого заявления обоснованным судом вводится процедура реструктуризации долгов гражданина.

Из данного правила имеется исключение, предусмотренное пунктом 8 статьи 213.6 Закона о банкротстве, согласно которому арбитражный суд вправе на основании ходатайства самого должника вынести решение о признании его банкротом и введении процедуры реализации имущества гражданина, но только если отсутствуют условия, необходимые для утверждения плана реструктуризации долгов, установленные пунктом 1 статьи 213.13 Закона о банкротстве.

Гражданин Ш. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом), ходатайствовал о введении процедуры реализации имущества.

Решением суда первой инстанции должник признан несостоятельным (банкротом), при этом суд установил несоответствие должника требованиям пункта 1 статьи 213.13 Закона о банкротстве для утверждения в отношении него плана реструктуризации долгов, принял во внимание наличие соответствующего ходатайства Ш. и в этой связи признал должника банкротом, ввел в отношении него процедуру реализации имущества гражданина.

Отменяя решение суда первой инстанции, апелляционный суд исходил из наличия у Ш. дохода по месту работы, отметил противоречивость сведений о текущем трудоустройстве должника и месте его проживания, а также обратил внимание на отсутствие сведений о сделках должника с недвижимым имуществом, полученных им доходах и удержанных суммах налога.

Суд кассационной инстанции не согласился с выводами апелляционного суда, принимая во внимание, что цель реструктуризации долгов гражданина как реабилитационной процедуры - восстановление платежеспособности должника, и указал, что суд первой инстанции обоснованно исходил из отсутствия в деле доказательств того, что стоимость имеющегося у Ш. имущества и размер его предполагаемого дохода являются достаточными для достижения названной цели (Постановление АС СЗО от 15.04.2019 по делу N А56-34272/2018).

Введение процедуры реализации имущества происходит по основаниям, указанным в абзацах первом - четвертом пункта 1 статьи 213.24 Закона о банкротстве.

Следует внимательно относиться к решению вопроса о признании гражданина банкротом на основании абзаца второго пункта 1 статьи 213.24 Закона о банкротстве в случае, если гражданином, конкурсными кредиторами и (или) уполномоченным органом не представлен план реструктуризации долгов гражданина в течение срока, установленного Законом о банкротстве.

Так, в деле о несостоятельности (банкротстве) гражданина А. по заявлению общества Определением арбитражного суда первой инстанции от 18.10.2018 в отношении А. была введена процедура реструктуризации долгов.

Решением суда первой инстанции от 30.07.2019 гражданин А. признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина.

Апелляционный суд согласился с выводом суда первой инстанции, указав, что гражданин правомерно признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества, поскольку на основании проведенного анализа финансового состояния должника финансовым управляющим сделан вывод о преднамеренном банкротстве.

Отменяя решение суда первой инстанции и Постановление апелляционного суда, суд кассационной инстанции исходил из следующего.

Судами установлено, что на основании Определения суда первой инстанции от 18.10.2018 о введении в отношении А. процедуры реструктуризации в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве осуществлена публикация 19.10.2018, также сообщение опубликовано в газете "Коммерсантъ" 27.10.2018.

Однако судом первой инстанции при рассмотрении вопроса о признании должника несостоятельным (банкротом) не было учтено, что Постановлением апелляционного суда от 01.07.2019 Определение суда первой инстанции от 18.10.2018 было отменено, принят новый судебный акт о введении в отношении А. процедуры реструктуризации долгов. Таким образом, датой начала процедуры реструктуризации долгов следует считать 01.07.2019.

Согласно пункту 2 статьи 213.7 Закона о банкротстве в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве гражданина, обязательному опубликованию подлежат сведения в том числе о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов.

Данная обязанность о публикации сведений после отмены судебного акта суда первой инстанции финансовым управляющим исполнена не была.

Таким образом, с учетом положений статьи 213.12 Закона о банкротстве в рассматриваемом случае срок для направления А. проекта плана реструктуризации долгов финансовому управляющему, конкурсным кредиторам, в уполномоченный орган не наступил и не истек ввиду отсутствия публикации о введении процедуры реструктуризации долгов в соответствии с Постановлением от 01.07.2019.

Следовательно, у финансового управляющего не возникло право на представление собранию кредиторов предложения по рассмотрению вопроса о признании гражданина банкротом и введении процедуры реализации имущества гражданина.

Согласно части 3 статьи 8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) арбитражный суд не вправе своими действиями ставить какую-либо из сторон в преимущественное положение, равно как и умалять права одной из сторон (Постановление АС СЗО от 30.07.2020 по делу N А56-101936/2018).

В силу статьи 225 АПК РФ по делам о несостоятельности (банкротстве) может быть заключено мировое соглашение в соответствии с федеральным законом, а также допускаются иные примирительные процедуры, предусмотренные главой 15 названного Кодекса и другими федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Заключение мирового соглашения направлено на справедливое и соразмерное удовлетворение требований всех кредиторов путем предоставления им равных правовых возможностей для достижения законных частных экономических интересов при сохранении деятельности должника путем восстановления его платежеспособности (статьи 150 и 156 Закона о банкротстве).

В пункте 18 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - ВАС РФ) от 20.12.2005 N 97 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с заключением, утверждением и расторжением мировых соглашений в делах о несостоятельности (банкротстве)" даны разъяснения, согласно которым кредиторы в результате мирового соглашения не должны получать существенно меньше того, что они получили бы в результате распределения конкурсной массы. При этом учитываются продолжительность предоставляемой отсрочки, размер инфляции и прочие обстоятельства. Правила Закона о банкротстве, регулирующие принятие решения о заключении мирового соглашения большинством голосов кредиторов, не означают, что такое решение может приниматься произвольно. Установление неразумных сроков погашения задолженности не может считаться нормальным способом расчетов с кредиторами, противоречит смыслу и целям мирового соглашения как процедуры банкротства. Поскольку в силу невозможности выработки единого мнения иным образом Законом предусматривается принуждение меньшинства кредиторов большинством, мировое соглашение в деле о банкротстве должно представлять разумный компромисс между интересами должника и всех его кредиторов и не может приводить к неоправданным отсрочкам в погашении обязательств перед кредиторами. Мировое соглашение не должно заключаться в обход законодательства о банкротстве и не может противоречить смыслу и цели мирового соглашения как реабилитационной процедуры.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 17 Обзора судебной практики ВС РФ N 1 (2017), утвержденного Президиумом ВС РФ 16 февраля 2017 года, следует, что при утверждении мирового соглашения суд должен выяснить, соответствуют ли его условия целям реабилитационной процедуры банкротства и не нарушают ли они обоснованных ожиданий всех кредиторов.

Несмотря на то что отношения, возникающие при заключении мирового соглашения, основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством ввиду невозможности выработки единого мнения иным образом, правила Закона о банкротстве, регулирующие принятие решения о заключении мирового соглашения, не означают, что такое решение может приниматься произвольно.

Наличие у каждого из конкурсных кредиторов требований к несостоятельному должнику определяет их правовой статус и правомерный интерес, которым является получение в результате мирового соглашения большего по сравнению с тем, на что можно было бы рассчитывать в результате незамедлительного распределения конкурсной массы. Само по себе заключение мирового соглашения не гарантирует безусловное достижение указанного результата, поскольку итог будущей хозяйственной деятельности должника зависит от многих, в том числе сложно прогнозируемых, факторов. Однако процедура утверждения мирового соглашения в любом случае должна обеспечивать защиту меньшинства кредиторов от действий большинства в ситуации, когда уже на стадии его утверждения очевидно, что предполагаемый результат не может быть достигнут.

В соответствии с пунктом 2 статьи 160 Закона о банкротстве основанием для отказа арбитражным судом в утверждении мирового соглашения является в том числе нарушение прав третьих лиц, противоречие условий мирового соглашения данному Федеральному закону, другим федеральным законам и иным нормативным правовым актам.

В связи с этим при утверждении мирового соглашения суду необходимо выяснить, в каких целях заключается мировое соглашение: направлено ли оно, как это определил законодатель, на возобновление платежеспособности должника, включая удовлетворение требований кредиторов, либо применяется не в соответствии с предназначением института мирового соглашения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22.07.2002 N 14-П).

Определением арбитражного суда первой инстанции возбуждено производство по делу о банкротстве С., в дальнейшем решением суда первой инстанции должник признан банкротом, в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина.

Финансовый управляющий обратился в суд с заявлением об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу о несостоятельности (банкротстве) С.

До рассмотрения дела по существу от общества поступили ходатайство о привлечении его в дело в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, а также возражения против утверждения мирового соглашения.

Общество полагало, что в случае удовлетворения его требования о привлечении С. к субсидиарной ответственности в рамках иного дела о банкротстве компании кредиторская задолженность С. перед кредиторами увеличится. Заявление о привлечении С. к субсидиарной ответственности принято к производству.

Определением суда первой инстанции обществу отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении в дело в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, утверждено мировое соглашение между должником и конкурсными кредиторами, производство по делу о банкротстве С. прекращено.

В кассационной жалобе общество просило отменить Определение суда первой инстанции и направить дело на новое рассмотрение.

Заявитель кассационной жалобы, возражая против утверждения мирового соглашения, ссылался на его неисполнимость и экономическую необоснованность, поскольку в материалах дела отсутствуют надлежащие доказательства наличия источника финансирования должника, его способности выполнить условия мирового соглашения. Кроме того, судом не разрешен вопрос о принятии к производству заявления о включении в реестр требований кредиторов С. требования, основанного на заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности.

Отменяя определение суда первой инстанции и направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал, что при отсутствии доказательств экономической обоснованности заключения мирового соглашения, анализа финансового состояния должника или иного документа, позволяющего сделать вывод о реальности восстановления платежеспособности должника на момент его утверждения, обеспечения исполнения мирового соглашения, притом что в ходе процедуры реструктуризации долгов гражданина установлено отсутствие движимого и недвижимого имущества, посредством утверждения мирового соглашения должник избежит негативных последствий признания гражданина банкротом, установленных статьей 213.30 Закона о банкротстве.

Кроме того, утвержденным мировым соглашением нарушены права кредиторов на распоряжение правом требования о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, порядок которого урегулирован статьей 61.17 Закона о банкротстве (Постановление АС СЗО от 19.03.2020 по делу N А56-28411/2017).

При утверждении мирового соглашения суд первой инстанции также обязан проверить, не противоречит ли соглашение закону и не нарушает ли прав третьих лиц (часть 5 статьи 49, часть 6 статьи 141 АПК РФ).

Невыполнение данной обязанности может повлечь отмену судебных актов.

Так, в деле о банкротстве гражданина П. определением арбитражного суда первой инстанции было утверждено мировое соглашение между должником и единственным кредитором.

Отменяя судебный акт суда первой инстанции по жалобе лица, не привлеченного к участию в деле, суд кассационной инстанции указал следующее.

В пункте 13 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.07.2014 N 50 "О примирении сторон в арбитражном процессе" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 50) разъяснено, что в силу принципа свободы договора (статья 421 ГК РФ) мировое соглашение может содержать любые не противоречащие закону или иным правовым актам условия. АПК РФ установлены основания, при наличии которых арбитражный суд отказывает в утверждении мирового соглашения, а именно его противоречие закону и нарушение этим соглашением прав и законных интересов иных лиц.

Мировое соглашение представляет собой сделку, поэтому при его утверждении суд должен также проверить соответствие соглашения нормам гражданского права о договорах (пункт 9 Постановления Пленума ВАС РФ N 50).

В силу абзаца первого пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании пункта 2 статьи 10 ГК РФ с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно пункту 2 статьи 168 ГК РФ, если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.

При рассмотрении вопроса об утверждении мирового соглашения суду необходимо исключить возможность утверждения соглашения, заключенного при злоупотреблении правом и с нарушением прав третьих лиц.

В пункте 18 информационного письма Президиума ВАС РФ от 20.12.2005 N 97 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с заключением, утверждением и расторжением мировых соглашений в делах о несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что не подлежит утверждению мировое соглашение, условия которого экономически необоснованны.

По условиям утвержденного судом мирового соглашения кредитор отказался от заявления о признании П. банкротом, а должник обязался погасить задолженность перед заявителем в размере более 20 млн рублей путем передачи ему помещения площадью более 400 кв. м.

Между тем из материалов дела не следует, что сторонами осуществлена оценка этого помещения и установлено соответствие его рыночной стоимости размеру задолженности должника перед кредитором.

Вывод суда первой инстанции о наличии у должника имущества, достаточного для расчетов с иными кредиторами, сделан на основании пояснений самого должника и без учета обстоятельств, предусмотренных частью 6 статьи 141 АПК РФ (Постановление АС СЗО от 20.09.2018 по делу N А52-4282/2017).

Включение в реестр требований кредиторов физического лица

Согласно пункту 2 статьи 213.8 Закона о банкротстве конкурсные кредиторы, в том числе кредиторы, требования которых обеспечены залогом имущества гражданина, вправе предъявить свои требования к должнику не в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения, как установлено в статье 71 Закона о банкротстве для юридических лиц в процедуре наблюдения, а в течение двух месяцев с даты опубликования сообщения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом, которое должно быть опубликовано путем включения в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве, а также должно быть опубликовано в официальном издании.

Данной нормой специально предусмотрено, что в случае пропуска срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 35), в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Поскольку требование рассматривается в деле о несостоятельности (банкротстве), во избежание создания искусственной задолженности в реестре требований кредиторов суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также самого должника.

При установлении требований в деле о несостоятельности (банкротстве) не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

При оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (пункт 3 статьи 50 Закона о банкротстве).

Необходимость учета вышеперечисленных обстоятельств при проверке обоснованности требования кредитора, основанного на договоре займа, направлена прежде всего на защиту прав и законных интересов других кредиторов, требования которых признаны обоснованными на основании достоверных доказательств.

Так, от заимодавца суд вправе истребовать документы, подтверждающие фактическое наличие у него денежных средств в размере суммы займа к моменту их передачи должнику (в частности, о размере его дохода за период, предшествующий заключению сделки); сведения об отражении в налоговой декларации, подаваемой в соответствующем периоде, сумм, равных размеру займа или превышающих его, о снятии такой суммы со своего расчетного счета (при его наличии), а также иные (помимо расписки) доказательства передачи денег должнику.

При наличии сомнений в действительности договора займа суд не лишен права потребовать и от должника представления документов, свидетельствующих о его операциях с этими денежными средствами (первичные бухгалтерские документы или банковские выписки с расчетного счета), в том числе об их расходовании.

В рамках процедуры реализации имущества гражданина кредитор Х. обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 2 млн рублей, ссылаясь на неисполнение должником обязательств по возврату займа.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда, в удовлетворении заявленных кредитором требований отказано.

Соглашаясь с приведенными в судебных актах выводами, суд кассационной инстанции указал следующее.

Согласно пункту 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

В соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 807 ГК РФ по своей правовой природе договор займа является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег заимодавцем заемщику.

В силу пункта 2 статьи 808 ГК РФ в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы.

В то же время согласно разъяснениям, изложенным в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ N 35, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, судами верно учтены среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

По результатам оценки совокупности представленных в материалы обособленного спора доказательств суды в порядке главы 7 АПК РФ с учетом разъяснений, изложенных в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ N 35, пришли к выводу об их недостаточности, указав на то, что материалами дела не подтверждается наличие у Х. на дату составления расписки финансовой возможности предоставить должнику заем в заявленном размере.

При этом суды приняли во внимание значительный размер займа, срок, на который он выдан (четыре дня), а также длительное время необращения кредитора с требованием о его возврате (Постановление АС СЗО от 11.10.2019 по делу N А21-7469/2016).

Таким образом, в силу специфики дел о банкротстве наличие расписки и признание долга должником не могут являться безусловным основанием для включения основанного на них требования в реестр требований кредиторов должника, при наличии сомнений в правомерности требования согласно процессуальным правилам доказывания (статьи 65, 68 АПК РФ) заявитель обязан доказать обоснованность заявления допустимыми доказательствами.

Соответственно, при рассмотрении обоснованности заявлений о включении требований в реестр требований кредиторов должника судом должен применяться более строгий стандарт доказывания по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом.

При рассмотрении же обоснованности заявлений о включении в реестр требований аффилированных по отношению к должнику лиц судом должен применяться еще более строгий стандарт доказывания по сравнению с включением в реестр требований рядовых гражданско-правовых кредиторов. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу дружественного кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (например, с лицом, заявившим о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Согласно позиции ВС РФ, изложенной в пункте 13 Обзора судебной практики N 4 (2017), утвержденного Президиумом ВС РФ 15 ноября 2017 года, не подлежит удовлетворению заявление аффилированного с должником лица о включении мнимого требования в реестр требований кредиторов, поданное исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданки П. по заявлению М. гражданин Н. обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 4 млн рублей на основании договора займа, заключенного с должником в 2013 году.

Финансовый управляющий имуществом должника обратился в суд с заявлением, в котором просил признать недействительными сделки - договор займа, заключенный между Н. и П., а также заключенный между Н. и супругом должника договор поручительства.

Определением суда первой инстанции признан недействительным договор займа, заключенный между Н. и П.; в удовлетворении требований Н. о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 4 млн рублей отказано. Производство по требованию о признании недействительным договора поручительства прекращено.

Постановлением апелляционного суда указанное Определение отменено. Требование Н. признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника. В удовлетворении требований финансового управляющего о признании недействительным договора займа, заключенного между Н. и П., отказано. Производство по требованию о признании недействительным договора поручительства прекращено.

Отменяя Постановление апелляционного суда и оставляя в силе Определение суда первой инстанции, суд кассационной инстанции исходил из следующего.

Суд первой инстанции установил, что договор займа от 2013 года и расписка фактически были составлены в 2018 году.

Согласно части 3 статьи 71 АПК РФ доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Соответственно, судом первой инстанции сделан правильный вывод, что заявителем в обоснование своего требования представлены недостоверные документы, поскольку дата их подписания не соответствует дате, указанной в этих документах, то есть содержание документа не соответствует действительности, а значит, документ не может быть рассмотрен как доказательство.

Кроме того, срок возврата займа по договору истек в декабре 2016 года, однако кредитором на протяжении более двух лет не было предпринято попыток по его принудительному взысканию в судебном порядке. Обращение Н. в суд общей юрисдикции имело место одновременно с подачей заявления о признании должника несостоятельным (банкротом).

Суд первой инстанции по результатам анализа приведенных участвующими в деле лицами доводов, а также иных представленных доказательств пришел к выводу, что кредитором был предпринят ряд мер для создания видимости наличия задолженности перед ним у должника, в чем должник ему способствовал, признавая иск в суде общей юрисдикции.

Финансовый управляющий обращал внимание суда на аффилированность должника и кредитора.

Проанализировав характер взаимоотношений должника и кредитора, положения статьи 19 Закона о банкротстве, абзаца двадцать шестого статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", суд первой инстанции пришел к выводу о наличии аффилированности между Н. и должником.

При указанных обстоятельствах вывод апелляционного суда об отсутствии заинтересованности кредитора и его намерения влиять на процедуру банкротства должника признан необоснованным.

Пункт 1 статьи 170 ГК РФ, устанавливающий, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна, направлен на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2004 N 463-О, от 11.05.2012 N 717-О, от 23.06.2015 N 1405-О и др.).

Как указано судом первой инстанции, ввиду того что Н. был предоставлен беспроцентный заем на длительный срок, отсутствует подтверждение экономической целесообразности в предоставлении такого займа.

С учетом установленного суд кассационной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о том, что договор займа не имеет реального характера, совершен для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, на мнимость сделки указывает и то, что фактически договор и расписка были составлены по истечении срока возврата денежных средств (Постановление АС СЗО от 30.10.2019 по делу N А13-3877/2018).

Также следует внимательно относиться к установлению начала течения трехлетнего срока, отведенного арбитражным процессуальным законодательством на принудительное исполнение мирового соглашения исходя из его условий применительно к платежам, предъявленным к включению в реестр требований кредиторов, в случае если требования кредитора основаны на соответствующем судебном акте.

Арбитражным судом принято к производству заявление о признании несостоятельным (банкротом) гражданина П.

В рамках данного дела принято к производству заявление О. о вступлении в дело.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда, заявление О. о признании П. несостоятельным (банкротом) признано обоснованным, в отношении П. введена процедура реструктуризации долгов, требование О. (основной долг, пени, проценты за пользование чужими денежными средствами) включено в третью очередь реестра требований кредиторов.

Отменяя обжалуемые судебные акты судов первой и апелляционной инстанций в части включения в реестр требований кредиторов требования О., суд кассационной инстанции указал следующее.

В обоснование своего требования заявитель ссылался на определения суда общей юрисдикции об утверждении на стадии исполнения решений суда мирового соглашения, заключенного между О. и солидарными должниками, включая П., согласно которым остаток задолженности должен погашаться в соответствии с графиком.

Судами первой и апелляционной инстанций сделан вывод о том, что срок предъявления исполнительного документа к исполнению не истек исходя из даты выдачи исполнительных листов.

Между тем судами не учтено, что мировое соглашение, заключенное между О. и солидарными должниками, представляет собой сделку, к которой подлежат применению нормы гражданского законодательства о договорах (пункт 9 Постановления Пленума ВАС РФ N 50). В рассматриваемом случае стороны сделки - О. и солидарные должники в порядке статьи 421 ГК РФ согласовали, в частности, условия о новых сроках погашения долговых обязательств, установив соответствующий график платежей.

По общему правилу, предусмотренному пунктом 1 статьи 21 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", исполнительный лист может быть предъявлен к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу или со следующего дня после дня принятия судебного акта, подлежащего немедленному исполнению.

Вместе с тем при заключении мирового соглашения стороны самостоятельно распоряжаются принадлежащими им материальными правами, они свободны в согласовании любых условий мирового соглашения, не противоречащих федеральному закону и не нарушающих права и законные интересы других лиц. При этом текст мирового соглашения, как правило, содержит согласованные сторонами сведения об условиях, о размере и о сроках исполнения обязательств (пункт 13 Постановления Пленума ВАС РФ N 50).

В пункте 19 Постановления Пленума ВС РФ от 17.11.2015 N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" разъяснено, что мировое соглашение, соглашение о примирении, не исполненные добровольно, подлежат принудительному исполнению на основании исполнительного листа, выдаваемого судом по ходатайству стороны данного соглашения (часть 2 статьи 142 АПК РФ, по аналогии закона - судами общей юрисдикции в гражданском процессе на основании части 4 статьи 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), часть 9 статьи 137 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

По смыслу приведенных норм в период до истечения срока, отведенного сторонами мирового соглашения на добровольное исполнение обязательств, зафиксированных в этом мировом соглашении, их принудительное исполнение недопустимо, что отличает мировое соглашение от судебного решения о взыскании денежных средств, которое по общему правилу подлежит принудительному исполнению со дня вступления в законную силу, если иное не вытекает из установленного судом порядка или срока исполнения решения, предоставленной судом отсрочки, рассрочки его исполнения.

Следовательно, при неисполнении мирового соглашения трехлетний срок предъявления к исполнению исполнительного листа, выданного на основании такого соглашения, содержащего график погашения задолженности, исчисляется отдельно по каждому платежу. Для каждого платежа он начинает течь с начала просрочки погашения соответствующей части долга исходя из условия о сроке совершения данного платежа, определенного в мировом соглашении. При наличии в мировом соглашении положений о праве кредитора досрочно (без учета графика погашения) принудительно истребовать всю сумму задолженности при наступлении определенных соглашением обстоятельств трехлетний срок на принудительное исполнение мирового соглашения в части платежей с ненаступившим сроком исполнения (применительно к графику погашения задолженности) начинает течь с того момента, когда кредитор реализовал право на досрочное истребование всей суммы долга, в том числе посредством направления в арбитражный суд заявления о выдаче исполнительного листа, в котором он явно выразил волю на взыскание непросроченных платежей. В равной мере этот подход применим и в случаях, когда при отсутствии в тексте мирового соглашения условия о праве кредитора потребовать досрочной выплаты всей суммы долга такое право закреплено в нормах гражданского права о договорах, подлежащих применению к тому или иному мировому соглашению (Постановление АС СЗО от 09.09.2019 по делу N А42-7471/2018).

Аналогичная позиция изложена в Определении ВС РФ от 22.04.2019 N 309-ЭС18-23448.

Включение имущества в конкурсную массу гражданина

Имущество, которое отчуждается в процедуре реализации имущества гражданина, составляет конкурсную массу.

В силу пункта 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве с учетом разъяснений, данных в пункте 1 Постановления Пленума ВС РФ N 48, в конкурсную массу гражданина включается все его имущество, имеющееся на день принятия арбитражным судом решения о признании гражданина банкротом и введении процедуры реализации имущества, а также имущество, выявленное или приобретенное после принятия указанного решения, в том числе заработная плата и иные доходы должника.

В конкурсную массу не включаются получаемые должником выплаты, предназначенные для содержания иных лиц (например, алименты на несовершеннолетних детей; страховая пенсия по случаю потери кормильца, назначенная ребенку; пособие на ребенка; социальные пенсии, пособия и меры социальной поддержки, установленные для детей-инвалидов, и т.п.).

Из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством, в том числе деньги в размере установленной величины прожиточного минимума, приходящейся на самого гражданина-должника и лиц, находящихся на его иждивении (абзац первый пункта 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, статья 446 ГПК РФ).

Существуют различные спорные ситуации исключения из конкурсной массы должника того или иного имущества.

Например, часто возникает вопрос формирования конкурсной массы должника - физического лица, имеющего супруга, когда совместно нажитое имущество находится в споре.

ВС РФ неоднократно в своей практике указывал, что юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении имущества к общей собственности супругов является то, на какие средства (личные или общие) и по каким сделкам (возмездным или безвозмездным) приобреталось имущество одним из супругов во время брака. Имущество, приобретенное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов. Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, также исключает такое имущество из режима общей совместной собственности. Таким образом, необходимым условием для признания имущества совместным является его приобретение супругами в период брака и на совместные денежные средства (Определения Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 13.02.2018 N 5-КГ17-215, от 19.03.2019 N 46-КГ19-7).

В то же время в случае раздела земельного участка, предоставленного одному из супругов по безвозмездной сделке, необходимо учитывать следующее.

В соответствии с подпунктами 1, 2 пункта 1 статьи 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают в том числе из договоров или иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему, а также из актов государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей.

Таким образом, законодатель разграничивает в качестве оснований возникновения гражданских прав и обязанностей договоры (сделки) и акты государственных органов, органов местного самоуправления и не относит последние к безвозмездным сделкам.

Соответственно, бесплатная передача земельного участка одному из супругов во время брака на основании акта органа местного самоуправления не может являться основанием для его отнесения к личной собственности этого супруга (Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 28.05.2019 N 42-КГ19-2).

Принимая во внимание данную позицию ВС РФ при разрешении спора о признании недействительным брачного договора, применении последствий недействительности сделки путем восстановления режима общей совместной собственности имущества, приобретенного супругами в период брака, арбитражный суд первой инстанции правильно восстановил режим общей совместной собственности в отношении земельного участка, полученного по такой сделке, с чем согласились суды апелляционной и кассационной инстанций (Постановление АС СЗО от 15.07.2020 по делу N А56-78495/2018).

Проведенный анализ свидетельствует о наличии в целом единообразной практики применения арбитражными судами положений статьи 213.25 Закона о банкротстве.

Вместе с тем возникают вопросы при рассмотрении заявлений об обязании государственных учреждений - управлений Пенсионного фонда Российской Федерации перечислять начисленные должнику пенсионные выплаты на специальный расчетный счет, открытый финансовым управляющим.

Удовлетворяя частично такое заявление финансового управляющего в деле о несостоятельности (банкротстве) Г., арбитражный суд первой инстанции руководствовался тем, что выплата и доставка пенсии лицу, признанному банкротом, должна осуществляться с учетом особенностей законодательства о банкротстве и правового положения гражданина-должника, поскольку с даты признания гражданина банкротом все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, в том числе на распоряжение им, осуществляются только финансовым управляющим от имени гражданина и не могут осуществляться гражданином лично, в связи с чем пенсия должника должна поступать на основной банковский счет, открытый финансовым управляющим на имя должника.

Отменяя Определение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что доставка пенсии лицу, признанному банкротом, должна осуществляться только на основании его волеизъявления.

С данной позицией согласился суд кассационной инстанции исходя из следующего.

Право на получение пенсии гарантируется Конституцией Российской Федерации (статьи 7 и 39), а непосредственные условия пенсионного обеспечения устанавливаются законами.

Порядок выплаты и доставки страховых пенсий, в том числе удержания из сумм указанной пенсии, определен Федеральным законом от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (далее - Закон о страховых пенсиях).

При этом в целях недопущения внесения произвольных изменений в правила пенсионного обеспечения в базовом законодательном акте, регулирующем пенсионные правоотношения, содержится норма, предусматривающая, что изменение условий назначения страховых пенсий, норм установления страховых пенсий и порядка выплат страховых пенсий осуществляется не иначе как путем внесения изменений в названный Закон (часть 2 статьи 2 Закона о страховых пенсиях).

Согласно части 12 статьи 21 указанного Закона выплата страховой пенсии на территории Российской Федерации производится пенсионеру органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, в установленном размере без каких-либо ограничений, в том числе при признании этого гражданина банкротом в соответствии с Законом о банкротстве, за исключением случаев, предусмотренных статьей 26.1 Закона о страховых пенсиях, которая регулирует порядок выплаты страховой пенсии в период осуществления пенсионером работы и (или) иной деятельности.

В соответствии с частью 13 статьи 21 Закона о страховых пенсиях доставка страховой пенсии производится по желанию пенсионера через кредитную организацию путем зачисления сумм страховой пенсии на счет пенсионера в этой кредитной организации либо через организации почтовой связи и иные организации, занимающиеся доставкой страховых пенсий, путем вручения сумм страховой пенсии на дому или в кассе организации, производящей доставку.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции признал обоснованным вывод апелляционного суда о том, что пенсионным законодательством не предусмотрена возможность изменения порядка доставки страховой пенсии гражданину, признанному банкротом, по требованию его финансового управляющего.

Также судом кассационной инстанции принят во внимание тот факт, что в рамках данного дела о банкротстве вступившим в законную силу определением суда на период с 06.09.2018 по дату завершения процедуры банкротства в отношении гражданина Г. из конкурсной массы должника исключены денежные средства в размере прожиточного минимума для пенсионеров, а также трех величин прожиточного минимума для ребенка.

При этом в рамках названного обособленного спора установлено, что на иждивении у Г. находится шестеро несовершеннолетних детей, а сам должник является получателем пенсии по старости, а также имеет доход от сдачи в аренду имущества, общий размер которых не превышает исключенные из конкурсной массы суммы. Других источников дохода у должника не выявлено (Постановление АС СЗО от 21.01.2020 по делу N А42-2648/2016).

Вместе с тем в Северо-Западном округе сложился следующий подход к разрешению данного вопроса.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданки П. Определением от 21.02.2019 арбитражный суд первой инстанции обязал управление Пенсионного фонда Российской Федерации ежемесячно перечислять страховую пенсию по старости, получателем которой является П., на специальный счет по соответствующим реквизитам.

Оставляя без изменения Определение суда первой инстанции, суды апелляционной и кассационной инстанций исходили из следующего.

Закон о банкротстве регулирует отношения, связанные с несостоятельностью (банкротством) граждан, и содержит специальные нормы, имеющие приоритет по отношению к нормам пенсионного законодательства в случае банкротства получателя пенсии.

Согласно пункту 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, определенного пунктом 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, согласно которому из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством. Определение об исключении имущества гражданина из конкурсной массы или об отказе в таком исключении может быть обжаловано.

Пенсия, выплачиваемая должнику-гражданину после введения процедуры реализации имущества гражданина, является имуществом, приобретенным гражданином после признания его банкротом, и на основании пункта 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве подлежит включению в конкурсную массу.

Согласно пунктам 6 и 7 статьи 213.25 Закона о банкротстве финансовый управляющий в ходе реализации имущества гражданина от имени гражданина распоряжается средствами гражданина на счетах и во вкладах в кредитных организациях, открывает и закрывает счета гражданина в кредитных организациях; исполнение третьими лицами обязательств перед гражданином по передаче ему имущества, в том числе по уплате денежных средств, возможно только в отношении финансового управляющего и запрещается в отношении гражданина лично; должник не вправе лично открывать банковские счета и вклады в кредитных организациях и получать по ним денежные средства.

Конкурсный управляющий обязан использовать только один счет должника в банке или иной кредитной организации (основной счет должника), а при его отсутствии или невозможности осуществления операций по имеющимся счетам обязан открыть в ходе конкурсного производства такой счет, за исключением случаев, предусмотренных названным Федеральным законом (пункт 1 статьи 133 Закона о банкротстве). Иного в отношении процедуры банкротства гражданина не предусмотрено (Постановление АС СЗО от 13.09.2019 по делу N А13-8141/2017).

ВС РФ соглашается с позициями судов о том, что после введения процедуры реализации имущества гражданина страховая пенсия по старости подлежит включению в конкурсную массу гражданина-должника и является доходом, на который может быть обращено взыскание по неисполненным обязательствам такого гражданина. При этом порядок получения пенсии определяется финансовым управляющим как законным представителем гражданина-должника (Определение ВС РФ от 18.03.2020 N 309-ЭС20-1301).

ВС РФ также указывает, что пункт 12 статьи 21 Закона о страховых пенсиях не ограничивает право финансового управляющего на самостоятельный выбор от имени должника способа получения пенсии, данная норма направлена на закрепление права пенсионера на начисление ему пенсии, в том числе в случае его банкротства (Определение ВС РФ от 05.03.2020 N 309-ЭС20-394).

Имущество гражданина, не включаемое в конкурсную массу

Согласно части 1 статьи 446 ГПК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на жилое помещение (его части), принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности, если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Имущество гражданина, на которое не может быть обращено взыскание, перечислено в части 1 статьи 446 ГПК РФ. При этом следует учитывать правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации о пределах исполнительского иммунитета в отношении единственного жилого помещения, высказанную в Постановлении от 14.05.2012 N 11-П, а также в отношении земельных участков - в Постановлении от 12.07.2007 N 10-П.

Конституционный Суд Российской Федерации, давая в Постановлении от 14.05.2012 N 11-П оценку конституционности положения абзаца второго части 1 статьи 446 ГПК РФ, указал, что исполнительский иммунитет в отношении жилых помещений предназначен не для того, чтобы в любом случае сохранить за гражданином-должником принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение, а для того, чтобы, не допуская нарушения самого существа конституционного права на жилище и умаления человеческого достоинства, гарантировать гражданину-должнику и членам его семьи уровень обеспеченности жильем, необходимый для нормального существования (абзац первый пункта 4 мотивировочной части Постановления).

Исполнительский иммунитет в ситуации банкротства должника действует в отношении единственного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, не обремененного ипотекой (пункт 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, абзац второй части 1 статьи 446 ГПК РФ).

ВС РФ подтвердил, что наличие у квартиры свойств единственного пригодного для постоянного проживания помещения не влечет ее исключение из конкурсной массы, если она является предметом действующей ипотеки.

При этом, исходя из особенностей правового статуса единственного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, находящегося в залоге, ВС РФ в пункте 5 Постановления Пленума ВС РФ N 48 закрепил, что если кредитор по требованию, обеспеченному залогом единственного пригодного для постоянного проживания жилья должника, не предъявил это требование в рамках дела о банкротстве либо пропустил срок для установления статуса залогового кредитора, то он не вправе рассчитывать на удовлетворение своего требования за счет предмета залога, в том числе посредством обращения взыскания на данное имущество вне рамок дела о банкротстве.

Соответствующее требование учитывается в реестре требований кредиторов как не обеспеченное залогом. В этом случае жилое помещение считается не вошедшим в конкурсную массу в силу пункта 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, право залога на него прекращается после завершения процедуры реализации имущества при условии освобождения должника от дальнейшего исполнения обязательств (пункт 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве, статья 352 ГК РФ).

Как указал АС СЗО по одному из дел, данные разъяснения направлены на недопущение ситуации, когда вопреки смыслу положений статьи 446 ГПК РФ и Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" единственное пригодное для постоянного проживания жилое помещение фактически будет реализовываться в целях приоритетного удовлетворения требований по текущим обязательствам и требований незалоговых кредиторов, получивших в силу законодательства о несостоятельности приоритет над опоздавшим залогодержателем.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданина С. должник обратился в арбитражный суд с заявлением об исключении из конкурсной массы жилого дома и части земельного участка.

При первоначальном рассмотрении данного обособленного спора суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в удовлетворении заявления, исходили из того, что спорный жилой дом и земельный участок, на котором он находится, обременены ипотекой в пользу банка.

Так как определением суда требование банка к должнику признано обоснованным и подлежащим включению в реестр как обеспеченное залогом земельного участка, суды пришли к выводу, что названный земельный участок подлежит реализации в соответствии со статьей 213.26 Закона о банкротстве.

Поскольку в силу пункта 4 статьи 35 Земельного кодекса Российской Федерации не допускается отчуждение земельного участка без находящихся на нем здания, сооружения в случае, если они принадлежат одному лицу, суды пришли к выводу, что ни дом, ни часть земельного участка не могут быть исключены из конкурсной массы должника.

Не соглашаясь с указанными выводами, суд кассационной инстанции сослался на разъяснения, приведенные в пункте 5 Постановления Пленума ВС РФ N 48, отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении данного обособленного спора судом первой инстанции установлено, что жилой дом, находящийся на земельном участке, является единственным жилым помещением, пригодным для проживания С. и членов его семьи.

Согласно правовой позиции, сформированной в Определении ВС РФ от 29.11.2018 N 305-ЭС18-15724, исключение из конкурсной массы должника единственного пригодного для постоянного проживания должника и членов его семьи жилого помещения не может быть признано обоснованным в случае установления обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестных действиях должника, направленных на искусственное придание спорному жилому помещению статуса единственного пригодного для постоянного проживания помещения в целях сокрытия имущества от обращения на него взыскания по требованию кредитора.

Обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестных действиях должника, направленных на искусственное придание названному жилому дому статуса единственного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, суд не установил.

Для правильного разрешения спора судом первой инстанции была проведена судебная экспертиза по определению границ и площади земельного участка, необходимого для использования и эксплуатации спорного жилого дома.

Обращаясь в арбитражный суд с названным заявлением, С. ссылался на то, что в рамках дела о его банкротстве банк не обладает правами залогового кредитора в отношении спорного жилого дома, являющегося для должника и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания жилым помещением.

В данном случае вступившим в законную силу судебным актом - Определением суда первой инстанции от 05.02.2018 в признании банка залоговым кредитором в отношении принадлежащего должнику жилого дома отказано в связи с пропуском срока, определенного пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве.

Удовлетворяя заявление С., суд первой инстанции, с которым согласились суды апелляционной и кассационной инстанций, исходил из того, что согласно заключению эксперта для эксплуатации жилого дома, расположенного на земельном участке, для постоянного проживания С. и членов его семьи в соответствии с установленными правилами землепользования и застройки, минимальными значениями площади земельного участка необходима часть земельного участка площадью 400 кв. м, которая может быть выделена из земельного участка с обеспечением доступа к нему, при этом оставшаяся после раздела часть земельного участка будет являться самостоятельным объектом оборота со свободным доступом (Постановление АС СЗО от 23.06.2020 по делу N А13-15737/2015).

В пункте 4 Постановления Пленума ВС РФ N 48 разъяснено, что целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу того имущества, которое может быть реализовано для удовлетворения требований кредиторов. Поэтому не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом (статья 446 ГПК РФ).

Разрешая споры о признании недействительными сделок с недвижимым имуществом - жилыми помещениями, необходимо устанавливать возможность обращения взыскания на отчужденное имущество.

Так, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) К. финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи, заключенного между должником и З., обязании покупателя возвратить квартиру в конкурсную массу должника.

Определением суда первой инстанции требования финансового управляющего оставлены без удовлетворения; Постановлением апелляционного суда Определение отменено, договор купли-продажи признан недействительным, в порядке применения последствий недействительности сделки на З. возложена обязанность возвратить квартиру в конкурсную массу.

Отменяя Постановление апелляционного суда, суд кассационной инстанции в том числе указал, что судами не установлено, могло ли быть обращено взыскание на отчужденную по оспариваемому договору квартиру (Постановление АС СЗО от 13.02.2020 по делу N А56-93855/2017).

При разрешении споров об истребовании у супруга должника в конкурсную массу общего имущества супругов необходимо учитывать, что гарантией прав кредиторов служат положения пункта 1 статьи 46 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) о необходимости уведомления кредиторов о заключении, изменении, расторжении брачного договора. При неисполнении этой обязанности супруг отвечает по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора.

То есть, являясь двусторонней сделкой, спорное соглашение связывает только супругов, при этом ухудшение имущественного положения супруга-должника в результате исполнения такого договора не влечет правовых последствий для не участвовавших в нем кредиторов должника (пункт 3 статьи 308 ГК РФ).

По смыслу пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве для включения в конкурсную массу общего имущества, перешедшего супругу должника по результатам изменения режима собственности внесудебным соглашением о разделе имущества, последний обязан передать все полученное им общее имущество финансовому управляющему должника. При уклонении супруга от передачи полученного финансовый управляющий вправе требовать отобрания этого имущества у супруга. Соответствующее требование рассматривается в деле о банкротстве должника (пункт 9 Постановления Пленума ВС РФ N 48).

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданки Е. финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об истребовании у супруга должника в конкурсную массу Е. общего имущества супругов.

В связи с реализацией супругом должника части спорного имущества третьим лицам финансовый управляющий уточнил заявленные требования и просил взыскать в конкурсную массу 1/2 его стоимости.

Судами установлено, что должник состоит в зарегистрированном браке с ответчиком, за четыре года до признания Е. банкротом супруги заключили соглашение о разделе общего имущества.

Определениями суда первой инстанции, оставленными без изменения Постановлением суда апелляционной инстанции, заявление финансового управляющего удовлетворено.

Соглашаясь с выводами судов, суд кассационной инстанции указал следующее.

В соответствии с пунктом 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве имущество гражданина, принадлежащее ему на праве общей собственности с супругом (бывшим супругом), подлежит реализации в деле о банкротстве гражданина по общим правилам, предусмотренным названной статьей. В таких случаях супруг (бывший супруг) вправе участвовать в деле о банкротстве гражданина при решении вопросов, связанных с реализацией общего имущества. В конкурсную массу включается часть средств от реализации общего имущества супругов (бывших супругов), соответствующая доле гражданина в таком имуществе, остальная часть этих средств выплачивается супругу (бывшему супругу).

Пунктом 1 статьи 34 СК РФ предусмотрено, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

В силу статьи 42 СК РФ супруги вправе изменить установленный законом режим совместной собственности и установить режим совместной, долевой или раздельной собственности на все имущество супругов, на его отдельные виды или на имущество каждого из супругов.

При разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами (пункт 1 статьи 39 СК РФ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 9 Постановления Пленума ВС РФ N 48, если во внесудебном порядке осуществлены раздел имущества, определение долей супругов в общем имуществе, кредиторы, обязательства перед которыми возникли до такого раздела имущества, определения долей и переоформления прав на имущество в публичном реестре (пункт 6 статьи 8.1 ГК РФ), изменением режима имущества супругов юридически не связаны (статья 5, пункт 1 статьи 46 СК РФ). В силу пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве это означает, что как имущество должника, так и перешедшее вследствие раздела супругу общее имущество включается в конкурсную массу должника. Включенное таким образом в конкурсную массу общее имущество подлежит реализации финансовым управляющим в общем порядке с дальнейшей выплатой супругу должника части выручки, полученной от реализации общего имущества.

В данном случае неисполненные денежные обязательства Е. перед банком (кредитор-заявитель) основаны на договорах поручительства, заключенных до заключения супругами соглашения о разделе имущества. По условиям названных договоров поручительства Е. обязалась отвечать перед банком за надлежащее исполнение заемщиком обязательств по ряду кредитных договоров.

При этом суд кассационной инстанции отклонил довод супруга должника о том, что финансовый управляющий не вправе истребовать имущество должника в натуре, как противоречащий разъяснениям, содержащимся в пункте 9 Постановления Пленума ВС РФ N 48, согласно которым по смыслу пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве для включения в конкурсную массу общего имущества, перешедшего супругу должника по результатам изменения режима собственности внесудебным соглашением о разделе имущества, последний обязан передать все полученное им общее имущество финансовому управляющему должника. При уклонении супруга от передачи полученного финансовый управляющий вправе требовать отобрания этого имущества у супруга применительно к правилам пункта 3 статьи 308.3 ГК РФ. Соответствующее требование рассматривается в деле о банкротстве должника. В случае отчуждения супругом имущества, подлежащего передаче финансовому управляющему, он обязан передать в конкурсную массу денежные средства в сумме, эквивалентной полной стоимости данного имущества (если в реестр требований кредиторов должника включены, помимо прочего, общие долги супругов), или в сумме, превышающей то, что причиталось супругу до изменения режима собственности (если в реестр требований кредиторов включены только личные долги самого должника) (Постановление АС СЗО от 20.05.2020 по делу N А56-57934/2018).

Освобождение гражданина от обязательств

По общему правилу обычным способом прекращения гражданско-правовых обязательств и публичных обязанностей является их надлежащее исполнение (пункт 1 статьи 408 ГК РФ, статья 45 Налогового кодекса Российской Федерации и т.д.).

Институт банкротства граждан предусматривает иной - экстраординарный - механизм освобождения лиц, попавших в тяжелое финансовое положение, от погашения требований кредиторов - списание долгов.

Как неоднократно указывал ВС РФ, целью института потребительского банкротства является социальная реабилитация гражданина - предоставление ему возможности заново выстроить экономические отношения, законно избавившись от необходимости отвечать по старым обязательствам, чем в определенной степени ущемляются права кредиторов, рассчитывавших на получение причитающегося им.

Вследствие этого к гражданину-должнику законодателем предъявляются повышенные требования в части добросовестности, подразумевающие, помимо прочего, честное сотрудничество с финансовым управляющим и кредиторами, открытое взаимодействие с судом (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 25.01.2018 N 310-ЭС17-14013).

Таким образом, основная цель банкротства гражданина - освобождение его от долгов - не может быть достигнута (полностью или в части) при установлении арбитражным судом обстоятельств, перечисленных в пункте 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве.

Вопрос о наличии либо отсутствии обстоятельств, при которых должник не может быть освобожден от исполнения обязательств, по общему правилу разрешается судом при вынесении определения о завершении реализации имущества должника (абзац пятый пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве) и зависит, как уже отмечалось, от добросовестности должника.

Как разъяснено в абзацах четвертом - пятом пункта 1 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", поведение стороны может быть признано недобросовестным по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если другие стороны на них не ссылались. Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения применяет меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

В соответствии с пунктом 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве освобождение гражданина от обязательств не допускается, если при возникновении или исполнении обязательств перед кредиторами он действовал недобросовестно (в частности, осуществлял действия по сокрытию своего имущества, воспрепятствованию деятельности арбитражного управляющего и т.п.). При этом по смыслу названной нормы принятие на себя непосильных долговых обязательств ввиду необъективной оценки собственных финансовых возможностей и жизненных обстоятельств не может являться основанием для неосвобождения от долгов. В отличие от недобросовестности, неразумность поведения физического лица сама по себе таким препятствием не является.

Кроме того, действующее законодательство исключает возможность банкротства испытывающего временные трудности гражданина, который в течение непродолжительного времени может исполнить в полном объеме свои обязательства исходя из размера его планируемых доходов (абзац седьмой пункта 3 статьи 213.6 Закона о банкротстве).

Закрепленные в законодательстве о несостоятельности граждан положения о неосвобождении от обязательств недобросовестных должников, а также о недопустимости банкротства лиц, испытывающих временные затруднения, направлены на исключение возможности получения должником несправедливых преимуществ, обеспечивая тем самым защиту интересов кредиторов.

Таким образом, устанавливается баланс между социально-реабилитационной целью потребительского банкротства, достигаемой путем списания непосильных долговых обязательств гражданина с одновременным введением в отношении него ограничений, установленных статьей 213.30 Закона о банкротстве, и необходимостью защиты прав кредиторов (Определение от 23.01.2017 N 304-ЭС16-14541).

Заявляя о недобросовестности должника, кредиторы ссылаются на ложные данные в анкете при получении кредита, в связи с чем на практике возникает вопрос признания неверной информации в анкете банка признаком недобросовестности должника.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданина М., установив, что предусмотренные Законом о банкротстве мероприятия, необходимые для завершения процедуры реализации имущества гражданина, проведены, арбитражный суд первой инстанции завершил процедуру и отказал в освобождении гражданина от обязательств, установив принятие должником на себя заведомо неисполнимых обязательств, предоставление должником кредитным организациям заведомо ложных сведений при получении кредитов, умышленное наращивание кредиторской задолженности.

Апелляционный суд поддержал данные выводы.

Отменяя судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал следующее.

Суды не учли, что банки, являясь профессиональными участниками кредитного рынка, имеют широкие возможности для оценки кредитоспособности гражданина, в том числе посредством разработки стандартных форм кредитных анкет-заявок для заполнения их потенциальным заемщиком на стадии обращения в кредитную организацию с указанием сведений о его имущественном и социальном положении, ликвидности предлагаемого обеспечения и т.п., а также проверки предоставленного им необходимого для получения кредита пакета документов.

Одновременно банки вправе запрашивать информацию о кредитной истории обратившегося к ним лица на основании Федерального закона от 30.12.2004 N 218-ФЗ "О кредитных историях" в соответствующих бюро. По результатам проверок в каждом конкретном случае кредитная организация принимает решение по вопросу о выдаче денежных средств.

В случае положительного решения о выдаче кредита, основанного на достоверной информации, предоставленной гражданином, последующая ссылка банка на неразумные действия заемщика, взявшего на себя чрезмерные обязательства при отсутствии соответствующего источника погашения кредита, не может быть принята во внимание для целей применения положений пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве.

Указанная правовая позиция отражена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 03.06.2019 N 305-ЭС18-26429, которая уже была сформирована на момент рассмотрения судами вопроса об освобождении должника от исполнения обязательств и являлась обязательной для применения судами первой и апелляционной инстанций в силу пункта 61.9 Регламента арбитражных судов, утвержденного Постановлением Пленума ВАС РФ от 05.06.1996 N 7.

Само по себе обстоятельство заключения кредитных договоров при наличии неисполненных обязательств по предыдущему безусловно не свидетельствует об их неисполнимости.

При этом судами не установлено, что могло явиться действительной причиной неисполнения должником кредитных обязательств.

Таким образом, вывод судов о неприменении в отношении должника правил об освобождении от дальнейшего исполнения обязательств является преждевременным (Постановление АС СЗО от 04.08.2020 по делу N А05-10488/2018).

Также следует внимательно подходить к установлению обстоятельств недобросовестного поведения должника, которое выразилось в заключении им ряда незаконных сделок, впоследствии признанных судом недействительными.

Арбитражный суд первой инстанции определением, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда, завершил процедуру реализации имущества должника и освободил Л. от дальнейшего исполнения обязательств перед кредиторами, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении процедуры реализации имущества гражданина.

Отменяя судебные акты и отказывая в применении правил об освобождении от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина в отношении гражданина Л., суд кассационной инстанции исходил из следующего.

Отказ в освобождении от обязательств должен быть обусловлен противоправным поведением должника, направленным на умышленное уклонение его от исполнения своих обязательств перед кредиторами.

Именно должник обязан раскрыть суду в полном объеме всю информацию о своем имуществе, имущественных правах, денежных средствах и всех источниках его доходов за три года, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом, должен добросовестно сотрудничать с судом, финансовым управляющим и кредиторами в целях максимально полного удовлетворения требований кредиторов и принимать все возможные меры по погашению кредиторской задолженности, в связи с чем бремя доказывания обстоятельств, подтверждающих добросовестное поведение должника в процедуре банкротства, лежит именно на должнике.

В двух обособленных спорах в рамках дела о банкротстве Л. установлено недобросовестное поведение должника, а в споре по признанию недействительным договора дарения двух земельных участков и жилого дома также установлено, что действия должника по заключению названного договора были направлены на вывод активов, конечной целью которого является недопущение включения имущества в конкурсную массу.

Указанные судебные акты вступили в законную силу, оснований усомниться в правомерности выводов судов у суда кассационной инстанции не имеется, в связи с чем имеются все необходимые и достаточные основания для неосвобождения Л. от исполнения обязательств (Постановление АС СЗО от 05.08.2020 по делу N А56-19027/2016).

С учетом позиции, приведенной в Определении ВС РФ от 28.04.2018 N 305-ЭС17-13146(2), решение вопроса о наличии либо отсутствии обстоятельств, при которых должник не может быть освобожден от исполнения обязательств, во многом зависит от добросовестности должника, способствования проведению мероприятий, направленных на формирование конкурсной массы, за счет которой осуществляется погашение требований кредиторов.

Определением, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда, арбитражный суд первой инстанции завершил процедуру реализации имущества должника Л., указав на применение правил об освобождении его от исполнения обязательств.

Не соглашаясь с выводами судов, суд кассационной инстанции отменил судебные акты исходя из следующего.

Как установлено судами при рассмотрении обособленного спора о включении требования банка в реестр требований кредиторов должника, банк в обоснование требования о признании задолженности Л. как обеспеченной залогом имущества указывал, что в соответствии с договором залога должник передал в залог банку в счет обеспечения обязательств по кредитному договору транспортные средства.

По результатам рассмотрения обоснованности требования банка к должнику его требование признано обеспеченным залогом только одного автомобиля, поскольку шесть транспортных средств выбыло из владения должника.

Банком представлены документы, свидетельствующие об отчуждении должником отдельных транспортных средств.

Утверждение банка о том, что Л. распорядился транспортными средствами при отсутствии согласия залогодержателя, достоверно подтверждено.

Суд кассационной инстанции пришел к выводу, что указанные действия должника совершены в нарушение ограничения, установленного пунктом 2 статьи 346 ГК РФ, привели к уменьшению конкурсной массы, невозможности удовлетворения требований как залогового кредитора, так и иных кредиторов, которые могли рассчитывать на частичное удовлетворение их требований в порядке статьи 138 Закона о банкротстве.

Пунктом 2 статьи 346 ГК РФ установлено, что залогодатель не вправе отчуждать предмет залога без согласия залогодержателя, если иное не предусмотрено законом или договором и не вытекает из существа залога.

С учетом изложенного суд округа признал неправомерным вывод судов первой и апелляционной инстанций о добросовестности должника и об отсутствии в его действиях злоупотребления правом.

Также судом кассационной инстанции принято во внимание, что определением суда признано обоснованным и включено в реестр должника требование Федеральной налоговой службы в размере 1 957 308 рублей 82 копеек. Доказательств исполнения обязательств перед бюджетом в материалы дела не представлено (Постановление АС СЗО от 17.08.2020 по делу N А66-551/2016).

Ключевые изменения Закона о банкротстве

Существенные изменения в Закон о банкротстве внесены Федеральным законом от 31.07.2020 N 289-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части внесудебного банкротства гражданина".

С 1 сентября 2020 года Закон о банкротстве предусматривает возможность признания гражданина банкротом во внесудебном порядке, если общий размер его денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей (без учета предусмотренных абзацем четвертым пункта 2 статьи 4 Закона о банкротстве), в том числе обязательств, срок исполнения которых не наступил, обязательств по уплате алиментов и обязательств по договору поручительства независимо от просрочки основного должника, составляет не менее пятидесяти тысяч рублей и не более пятисот тысяч рублей (статьи 223.2 - 223.7 Закона о банкротстве). Приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 04.08.2020 N 497 утверждены форма, порядок заполнения и подачи заявления о признании гражданина банкротом во внесудебном порядке.

Чтобы воспользоваться данной процедурой, гражданин подает заявление в многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг по месту жительства или месту пребывания. Многофункциональный центр проверяет соответствие гражданина условиям проведения процедуры и размещает уведомление о начале процедуры в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве.

После этого в течение шести месяцев приостанавливается исполнительное производство по долгам гражданина, не начисляются пени и штрафы. Но и на гражданина накладываются ограничения: он не имеет права получать займы, брать кредиты, выдавать поручительства.

Кредиторы гражданина в этот период могут подать заявление о введении в отношении гражданина общей процедуры банкротства.

Через шесть месяцев внесудебная процедура банкротства завершается, гражданин освобождается от долгов, которые были указаны в его заявлении.

Необходимо обратить внимание, что, кроме общих последствий банкротства, на гражданина накладывается еще одно ограничение: повторно подать заявление о признании его банкротом во внесудебном порядке гражданин вправе только через десять лет.

Воспользоваться новой процедурой и освободиться от невозможных к исполнению долгов смогут граждане, чей долг составляет от пятидесяти тысяч до пятисот тысяч рублей, в отношении которых судебными приставами проводилось исполнительное производство и оно было окончено в связи с отсутствием у гражданина имущества.

Читайте ещё по этой теме:

• Банкротство как фактор риска при сделках с недвижимостью
• Обращение взыскания на единственное жилье должника

Автор: Зарочинцева Е.В.