Значимость данной проблемы заключается в первую очередь в ее недостаточной исследованности и отсутствии единства в практике толкования и привлечения к ответственности виновных в злоупотреблениях процессуальными правами. Вопросы злоупотребления правом являются актуальными и обсуждаемыми в юридической литературе, но сводятся в основном к материальным субъективным правам и оценке их использования с позиций ст. 10 ГК РФ, так как только ее диспозиция содержит единственное определение понятия злоупотребления правом. Учитывая, что право обращения в суд за защитой, а также процессуальные права есть не что иное, как субъективные права гражданско-процессуального характера, юридические основания для признания в том или ином случае злоупотребления правом и те правовые последствия, которые могут быть применены, следует искать в гражданско-процессуальном, а не в материальном законодательстве. В отличие от злоупотребления материальными правами злоупотребление процессуальным правом не влечет отказа в защите материального права.
Так, О.А. Поротикова, совершенно обоснованно понимая злоупотребление правом как гражданское правонарушение, отметила, что абсолютно невозможно пресекать процессуальные злоупотребления при помощи нормы ст. 10 ГК РФ, состав злоупотребления правом требует состязательного доказывания. По ее мнению, которое мы поддерживаем, злоупотребление гражданским правом - это умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных пределов (разумности, добросовестности и других), причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда <1>. Из этого определения видно, что действия такого лица должны быть активными, а субъективная сторона характеризуется наличием прямого умысла.
--------------------------------
<1> Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 153, 240 - 245.
Может ли, однако, и в какой мере понятие злоупотребления процессуальным правом быть распространено и на право предъявления встречного иска?
Необоснованное предъявление встречного иска, как и нераскрытие доказательств сторонами, на наш взгляд, могут быть квалифицированы как злоупотребление процессуальными правами, если это повлекло, например, срыв судебного заседания или затягивание процесса (ч. 2 ст. 111 АПК РФ). Так, например, А.В. Юдин замечает, что "нарушение норм о раскрытии доказательств так и не было обеспечено необходимыми санкциями". Он же сформулировал, на наш взгляд, наиболее приемлемое и универсальное определение злоупотребления процессуальными правами - это особая разновидность гражданского процессуального правонарушения, состоящая в противоправном, недобросовестном и ненадлежащем использовании лицом, участвующим в деле, принадлежащих ему процессуальных прав, выразившаяся в виновных процессуальных действиях, внешне отвечающих гражданским процессуальным нормам, но совершаемых с корыстным или иным личным мотивом, причиняющая вред интересам правосудия и участвующих в деле, либо недобросовестное поведение в иных формах, влекущее за собой применение мер гражданского процессуального принуждения <2>. Данная дефиниция заслуживает внимания, так как пытается охватить процессы, происходящие в судебной практике, хотя и представляет собой сложности для практического применения.
--------------------------------
<2> Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 120, 292.
В то же время злоупотребления в процессуальной сфере весьма трудно выявляемы, поскольку рассмотрению подвергаются материальные взаимоотношения сторон, а процессуальная деятельность участников спора находится как бы на втором плане.
Проблема злоупотребления процессуальными правами, в нашем случае ответчиком, существовала в судопроизводстве, как представляется, во все времена, и способы ее практического разрешения использовались разные, в том числе и не вполне цивилизованные.
Еще Петр I, стремясь ее решить, именным Указом от 21 февраля 1697 г. "Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах" полностью отменил состязательный процесс с заменой его по всем делам процессом следственным, инквизиционным <3>. Известный историк, сторонник государственной школы К.Д. Кавелин, оправдывая эту меру, писал: "Видя жалкое положение правосудия, вследствие ябед, волокит и бесчисленных неправд тяжущихся, Петр понимал, что словесное судопроизводство - суд и очные ставки воспитывали зло, отдавая весь ход процесса во власть тяжущихся и тем открывая поле их деятельности. Ему казалось лучшим средством против произвола тяжущихся подчинить их, само развитие процесса контролю судей, которые уже по званию должны быть блюстителями правосудия" <4>. О том же упоминали, затрагивая историю проблемы, В.И. Адамович и А. Куницын <5>. Логика была такова: чтобы стороны не злоупотребляли своими процессуальными правами, нужно лишить их всяких прав.
--------------------------------
<3> Законодательство Петра I. М., 1997. С. 232.
<4> Кавелин К.Д. Взгляд на юридический быт Др. России. СПб., 1847. С. 122.
<5> См.: Адамович В.И. Встречный иск (к учению о зачете). СПб., 1899; Куницын А. Историческое изображение древнего судопроизводства в России. СПб., 1843.
По ГПК РСФСР 1964 г. и разъяснениям Пленума Верховного Суда СССР на сторону, неосновательно заявившую иск или спор против иска (в том числе встречный иск) или систематически противодействующую правильному и быстрому рассмотрению и разрешению дела, суд мог возложить обязанность уплатить в пользу другой стороны вознаграждение за потерю рабочего времени в соответствии со средним заработком, но не свыше 5% от удовлетворенной части исковых требований. На практике эта норма не применялась из-за сложности доказывания заведомой недобросовестности и из-за явной символичности санкции. Поэтому предполагалось, что норма будет более эффективна, если не связывать ответственность с заведомой недобросовестностью и не устанавливать какого-либо предела вознаграждения за потерю рабочего времени в зависимости от суммы удовлетворения иска.
Однако сложность проблемы лежит в плоскости ее практической квалификации и выявления характерных признаков, а также в выведении необходимого баланса между наказанием за злоупотребления и соблюдением существующих процессуальных гарантий.
Относительно нашего процесса, в том числе возможности злоупотребления правом на предъявление встречного иска, остается актуальным замечание Е.В. Васьковского, считавшего, что "предъявить любой иск и вести любой процесс может каждое правоспособное лицо, совершенно независимо от того, убеждено ли оно в своей правоте или сознает неосновательность иска. Точно так же каждое правоспособное лицо, сделавшись стороной в процессе, имеет возможность пользоваться всеми процессуальными правами, предоставленными законом тяжущимся, и применять все основанные на этих правах средства защиты, хотя бы вполне понимало правоту противной стороны. Благодаря такой ничем не ограниченной возможности возбуждения и ведения гражданских дел открыт широкий простор для злоупотреблений процессуальными правами" <6>.
--------------------------------
<6> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 183.
Действующие АПК и ГПК РФ не содержат четкого и ясного определения злоупотребления процессуальным правом, однако в их соответственно ст. 41 и ст. 35 лицам, участвующим в деле, предписано добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Но еще в ст. 6 ГПК РСФСР 1923 г. говорилось: "Всякие злоупотребления и заявления, имеющие целью затянуть или затемнить процесс, немедленно пресекаются судом" <7>. Причем этот текст был заимствован из Устава гражданского судопроизводства 1864 г. Современные определения ничего нового к этой концепции не добавляют.
--------------------------------
<7> ГПК РСФСР, 1923: //www.library.ru/help/guest.php?PageNum=1393&hv=1397&lv=1388#13924.
Однако более убедительным представляется ход рассуждений Е.В. Васьковского: "Для выяснения истинного смысла выражения "злоупотребление правом" необходимо взять исходной точкой сущность и задачи гражданского процесса". Считая, что целью процесса является правильное и скорое разрешение дел, которое в состязательном процессе обеспечивается привлечением к участию в процессе тяжущихся, Е.В. Васьковский приходит к выводу, что процессуальные права даны законом лицам, участвующим в деле, "для содействия суду при рассмотрении дел, для содействия их правильному разрешению, и что каждый раз, когда тяжущийся совершает какое-либо процессуальное действие не с этой целью, а для достижения каких-либо посторонних целей (для введения судей в заблуждение, для проволочки дела, для причинения затруднения противнику), он выходит за пределы действительного содержания своего права, т.е., иначе говоря, злоупотребляет им" <8>.
--------------------------------
<8> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 183.
Мы здесь также поддерживаем мнение А.В. Юдина, который считает, что обязательным условием предъявления любого иска является действительное или предполагаемое нарушение прав истца.
Обращение в суд с любой другой целью противоправно. Он выделяет виды недобросовестного предъявления иска, на наш взгляд, по форме умысла: иски с пороком цели; времени; повода предъявления иска; субъекта; формы иска; основания; волеизъявления истца; искового требования в целом <9>. По нашему мнению, все эти признаки присущи и злоупотреблению правом на предъявление встречного иска.
--------------------------------
<9> Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 185.
Продолжая эту мысль, представляется, что злоупотребление процессуальным правом со стороны ответчика, в том числе путем попытки предъявления встречного иска, можно определить как защиту, не основанную на фактических или законных основаниях, предусмотренных законом, ущемляющую права истца и для достижения целей, не связанных с интересами рассматриваемого дела. Иначе говоря, как защиту с негодными средствами, так как ответчик не преследует или не имеет законного интереса.
Либо можно сформулировать ту же мысль следующим образом: злоупотребление ответчиком правом на встречный иск - это использование его в границах предоставленного ему права, но в противоречии с целевым назначением этого процессуального института, принципами доброй совести, разумности и наносящим другим лицам вред. В ряде стран законодатель разработал специальные процессуальные правила, в которых нет термина "злоупотребление", а упоминаются такие понятия, как "нарушение лояльности", "недобрая воля", "недобросовестные цели", "неправомерное поведение", тем не менее суд может на них сослаться, применяя к виновной стороне денежные взыскания или компенсируя пострадавшему убытки, вызванные процессуальным злоупотреблением, как, например, в Великобритании и Германии <10>.
--------------------------------
<10> См., например: Давтян А.Г. Гражданское процессуальное право Германии. М.: Городец, 2002; Романов А.К. Правовая система Англии. М.: Дело, 2000.
Так, например, злоупотребление правом на иск в английском процессе понимается в первую очередь как нарушение принципа res judicata (запрет пересмотра однажды разрешенного судом дела). В настоящее время этот принцип применяется достаточно гибко, суды выработали даже особый подход res judicata tailored, относящийся к групповым искам (особенно в области защиты прав потребителей). Кроме нарушения res judicata к этой категории относятся случаи, когда иск подается или защита осуществляется "без разумного основания". Стороной могут преследоваться цели затягивания процесса, фабрикации новых доказательств и т.п. Оценка разумности позиции стороны при этом ложится всецело на суд <11>.
--------------------------------
<11> Казаков А. Применение норм о злоупотреблении правом в иностранном гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 9. С. 36.
Возможные средства против злоупотреблений сторон в процессе известны и ограниченны. Тот же Е.В. Васьковский упоминал: "1) предварительное удостоверение тяжущимися своей добросовестности посредством принятия присяги, 2) возложение судебных издержек на виновную в недобросовестном ведении дела сторону, 3) взыскание с нее убытков, причиненных противнику и 4) наложение на нее штрафа, заменяемого, в случае несостоятельности, арестом" <12>.
--------------------------------
<12> Васьковский Е.В. Указ. соч. С. 183 - 184.
Собственно, все эти же средства, кроме присяги и ареста, применяются или могут применяться в нашем процессе и сегодня, но крайне редко. Сейчас на практике предъявление встречного иска, кроме его практических целей как самостоятельного искового требования, используется еще и как активное средство затягивания процесса. В зависимости от выбора времени его подачи, истребования в связи с этим дополнительных доказательств, заявления различных ходатайств, в том числе и об отводах, возникает ситуация, когда суд фактически парализован и не может рассматривать дело в предусмотренные сроки или обязан принять решение об отложении разрешения спора. Однако не во всех случаях встречный иск подлежит принятию и рассмотрению его в гражданском и арбитражном процессе одновременно с первоначальным иском (п. 3 ст. 132 АПК и ст. 138 ГПК РФ). Поэтому встречный иск также не является стопроцентным вариантом отложения дела. Но с другой стороны, в случае возвращения судом встречного иска возникает возможность создать ситуацию, когда суд не сможет рассматривать дело в связи с его передачей в апелляционную инстанцию для рассмотрения жалобы на это определение.
Действующие в настоящее время процессуальные нормы предусматривают, что вопрос о наличии у заявителя апелляционной жалобы права на подачу этой жалобы решает не суд, вынесший оспариваемый судебный акт, а соответствующий суд, которому она адресована. Поэтому в случае подачи жалобы даже на определение, обжалование которого нормами процесса не предусмотрено, как ранее это было с определениями о возвращении встречного иска, жалоба вместе с материалами дела должна быть передана в соответствующий суд. Понятно, что в такой ситуации суд, определение которого обжалуется, не всегда может рассматривать дело и поэтому разрешение спора откладывается.
Естественные последствия при использовании этого варианта - это как минимум затягивание процесса и большая вероятность возникновения у судьи недовольства такими действиями и стремления разрешить эту проблему. Причем другая сторона и даже судья, возможно, будут говорить о злоупотреблении процессуальными правами, что по нормам гражданского и арбитражного процесса может являться основанием для возложения на лицо, злоупотребляющее процессуальными правами, судебных расходов по делу (ст. 111 АПК РФ) или компенсации за потерянное время (ст. 99 ГПК РФ). Наложения штрафа за это АПК и ГПК РФ не предусматривают, хотя на практике ответчик зачастую подвергается штрафу за неуважение к суду. При этом фактически суд вменяет ему в вину злоупотребление, по мнению суда, процессуальными правами.
Практически повсеместно в арбитражных судах практикуется рассмотрение действий виновного лица как злоупотребление процессуальными правами, и квалифицируются они как неуважение к суду с наложением штрафа в соответствии с ч. 2 ст. 120 АПК РФ. Так, злоупотреблением правом и одновременно неуважением к суду были признаны действия представителя ответчика и третьего лица, который заявил отвод судье сначала от имени ответчика, а затем - дважды от имени третьего лица. Поэтапное заявление отводов повлекло необходимость объявления перерывов в судебном заседании и отложения дела на более поздние сроки <13>.
--------------------------------
<13> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 февраля 2003 г. по делу N ФО4/854-73/А-70-2003.
Такая практика применения штрафов при подмене или смешении понятий достаточно широко распространена, и ее нельзя признать законной, так как неуважение к суду и злоупотребление процессуальными правами суть разные понятия. Злоупотребление процессуальным правом означает, что лицо действует в рамках дозволенного поведения, но использует свое право в целях, противоречащих целям правосудия, в то время как проявление неуважения к суду всегда противоправно <14>.
--------------------------------
<14> Арбитражный процессуальный кодекс РФ. Практика применения. Пособие для судей арбитражных судов. М.: Российская академия правосудия, 2005. С. 102 - 103.
Проявление неуважения к суду может выражаться, например, в злостном уклонении от явки в суд свидетеля, потерпевшего, истца, ответчика, в неподчинении свидетеля, потерпевшего, истца, ответчика, а также других лиц распоряжению председательствующего или в нарушении порядка во время судебного заседания, в совершении кем бы то ни было действий, свидетельствующих о явном пренебрежении к суду или установленным в суде правилам. Это административное правонарушение и ничто иное. В КоАП РСФСР оно предусматривалось ст. 165.1 (вводилась Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 декабря 1989 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1989. N 50. Ст. 1477). Сейчас это п. 2 ст. 119 АПК РФ с указанием: если эти действия не влекут уголовной ответственности. В ГПК РФ аналогичная статья отсутствует, но судами общей юрисдикции налагаются штрафы по ст. 17.3 Кодекса РФ об административных правонарушениях за неисполнение требования судьи или судебного пристава, что тоже никак нельзя соотнести со злоупотреблением процессуальными правами.
Вообще упоминание о злоупотреблении процессуальными правами имеется только в ст. 41, 111 АПК РФ, где также исчерпывающе перечислены негативные последствия, которые должны наступить в связи с этим. В ГПК РФ в ст. 99 речь идет о взыскании расходов за потерю времени со стороны, систематически и заведомо препятствовавшей правильному и быстрому рассмотрению дела, но зато есть и упоминание о стороне, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор против иска (в т.ч. и встречный иск).
Таким образом, судебные штрафы за злоупотребление правом в гражданском и арбитражном процессах наложены быть не могут. Все предусмотренные законом судебные штрафы связаны фактически с неисполнением лицом тех или иных обязанностей.
Злоупотребление процессуальным правом является, на наш взгляд, оценочной категорией, так как оно не запрещено законом, но наносит ущерб лицам, участвующим в деле, или общественным интересам. Так, А.В. Юдин, цитируя дореволюционный источник, утверждает, что в конце XIX в. встречные иски предъявлялись в суд с целью затормозить дело, хотя никто и никогда еще не доказал подобный вывод. Как уже говорилось, высшими судебными инстанциями не проводилось обобщений практики применения данного института, отсутствуют руководящие разъяснения в виде постановлений Пленумов ВС и ВАС РФ. Выход он видит в отказе в принятии встречного иска, при наличии в действиях ответчика признаков злоупотребления правом <15>.
--------------------------------
<15> Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 203.
Но едва ли может быть сомнение в том, что сама по себе "неосновательность" (гражданско-правовая) встречного иска не способна служить признаком злоупотребления правом на его предъявление. Лицо, честно действующее в предположении, что оно путем иска добивается защиты своего права, конечно, не может рассматриваться как злоупотребляющее своей процессуальной правоспособностью, если окажется, что оно в своих предположениях заблуждалось. Но если лицо, заявляющее неосновательный встречный иск, знает, что ему отыскиваемое право не принадлежит, какова может быть истинная цель такого иска? Как правило, ею может быть только цель добиться неправосудного решения путем искажения истинных обстоятельств дела, добиться решения, которое противоречит законной цели процесса. Не может быть сомнения в том, что в подобных случаях процессуальное право осуществляется в противоречии с целями гражданского процесса.
Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда ответчик "недобросовестно" заявляет основательный (в гражданско-правовом отношении) встречный иск. Вот, например, как раньше понимали это: "Недобросовестность... может выразиться в предъявлении правильного по существу искового требования, если истец имел возможность получить полное удовлетворение без обращения в суд, но уклонялся от принятия исполнения, действительно предлагавшегося ответчиком" <16>.
--------------------------------
<16> Приказ НКЮ СССР 1937 г. N 51. Постатейный мат. к ст. 46 ГПК РСФСР. М., 1923. С. 67.
Причинение ущерба обычно не является целью или, по крайней мере, единственной целью ответчика. Игнорируя законные интересы истца, ответчик своим иском преследует собственную выгоду, причем в случаях предъявления основательного иска - осуществление своего права. Однако, поскольку в таком порядке осуществления права необходимости, например, не было, так как оно могло быть с тем же успехом осуществлено без обращения к суду, следует признать, что в этих случаях вред, приносимый предъявлением встречного иска, значительно превышает процессуальный интерес ответчика, не оправдывается им.
Суммируя высказанные здесь соображения, можно сказать, что "недобросовестное" предъявление основательного (обоснованного) встречного иска влечет за собой как неоправданное потребностью ответчика, напрасное возбуждение деятельности суда, так и сознательное причинение истцу ущерба, несоразмерного с интересом ответчика в судебном решении. Такое поведение имеет признаки злоупотребления процессуальным правом. В практике встречаются и случаи предъявления явно неосновательных исков с целью получения судебного отказа в удовлетворении иска. Такой отказ используется затем для списания долгов в коммерческой организации. Подобные иски, служащие целям "перестраховки" отдельных лиц или организаций, также могут считаться злоупотреблением правом на предъявление встречного иска.
При этом трудно понять логику авторов, упоминающих "условно обоснованный встречный иск", который "способен парализовать нормальное функционирование органов управления организации" истца <17>. В этом случае, на наш взгляд, можно лишь констатировать непрофессионализм суда и слабую подготовку процесса, а не то, что "институты состязательности, равноправия способствуют эскалации конфликта, нарушению прав лиц, участвующих в деле" <18>.
--------------------------------
<17> Мазавина А.А. Способы противодействия затягиванию судебного разбирательства // Арбитражная практика. 2006. N 7. С. 67.
<18> Мазавина А.А. Указ. соч.
Действительно, если ответчик, применяя в том числе и механизм встречного иска, хочет затянуть процесс и это в действительности происходит, но использует при этом предусмотренные законом процессуальные институты и возможности, то это, возможно, и есть процессуальное злоупотребление с его стороны, но эти действия невозможно квалифицировать как неуважение к суду.
Исходя из смысла процессуального закона, злоупотребление со стороны ответчика может наступить лишь в случае предъявления им необоснованного встречного иска, и суд, отклоняя этот иск, докажет, что это в совокупности с другими его действиями, направленными на срыв заседания или его затягивание, есть виновное поведение и негативные последствия наступили в прямой причинной связи с таким поведением, только тогда, на наш взгляд, имеется фактический состав злоупотребления процессуальными правами. Так, по одному из дел встречное исковое заявление было подано ответчиком по истечении трех месяцев со дня принятия дела к производству Арбитражным судом Омской области и за 45 минут до начала судебного разбирательства, в котором было вынесено решение. Встречный иск был возвращен. Это определение было оставлено в силе Постановлением кассационной инстанции, поскольку "действия ответчика направлены на неоправданную затяжку разрешения спора и свидетельствуют о злоупотреблении им процессуальными правами" <19>.
--------------------------------
<19> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 29 января 2004 г. по делу N Ф04/606-5/А46-2004.
А.В. Юдин обоснованно считает, что "поведение лица, участвующего в деле, характеризуется умыслом, когда он осознает противоправность совершаемых им действий по реализации субъективного права, предвидит возможность наступления негативных последствий и желает наступления вредоносного результата (прямой умысел), либо сознательно допускает его наступление, или относится к совершаемым им действиям безразлично (косвенный умысел)" <20>.
--------------------------------
<20> Юдин А.В. Злоупотребление правами в гражданском и гражданско-процессуальном праве // Проблемы взаимодействия отраслей частного права. Материалы международной научно-практической конференции. Воронеж, 2006. С. 346 - 347.
Не исключены судебные ошибки, когда встречный иск принят, но в ходе рассмотрения дела выясняется, что он таковым не является и заявлен лишь для затягивания процесса или с иной целью, которая с интересами правосудия ничего общего не имеет. В таком случае налицо явное злоупотребление процессуальным правом. Но все равно для такой квалификации суду необходимо установить виновное поведение, наступившие негативные последствия и причинную связь между ними. Как ранее уже упоминалось, предпринимаются попытки как бы легализовать такие встречные иски. Так, В.В. Новицкий выделяет встречные иски, удовлетворение которых не влечет опровержения первоначального иска, но дает ответчику определенные процессуальные преимущества при совместном рассмотрении обоих (так называемые тактические встречные иски). К ним, по его мнению, следует относить встречные иски, единственной целью которых является затягивание арбитражного процесса, в том числе на основании "мертвых" норм законодательства (это, по мнению автора, иски, преследующие "негативные" цели) <21>.
Таким образом, злоупотребление процессуальным правом становится еще и критерием классификации встречных исков, с чем, конечно, никак нельзя согласиться.
--------------------------------
<21> Новицкий В.В. Виды встречных исков в арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 4. С. 28.
Когда же встречный иск, принятый судом, действительно таковым является, имеет взаимосвязь с первоначальным иском, оба они вытекают из одного правоотношения, связаны полным или частичным единством оснований исков, общностью иных элементов исков или юридических фактов, лежащих в основе правоотношений между сторонами, предмета спора или предмета иска, то, даже если он действительно заявлен с целью затянуть процесс, здесь не может возникнуть состава злоупотребления правом. Ответчик имел все фактические и законные основания его предъявить, т.е. осуществить свое право. Цель при этом не имеет никакого значения, да и в условиях гражданского процесса, как и мотив, умысел фактически недоказуем. Это не следственный процесс, фактически инициаторами и ведущими рассмотрения спора являются стороны. Суд его лишь разрешает.
При этом АПК и ГПК РФ все-таки и при имеющихся возможностях позволяют пресекать процессуальные злоупотребления: попытки затянуть дело, заявлять без конца необоснованные ходатайства и т.д. Ведь тот, кто затягивает процесс, чаще всего не прав, и ему придется за это платить. И чем дольше будет идти процесс, чем больше будет расходов на адвокатов у правой стороны, тем больше придется платить неправой. Нужно лишь своевременно взыскивать все судебные расходы: по переводу, по привлечению экспертов и особенно по найму адвокатов. Все это поможет ускорению и удешевлению процесса. Заслуживает внимания и способ борьбы со злоупотреблениями, существовавший в дореволюционной России, упоминаемый К.П. Победоносцевым: "С того времени, когда исковое требование предъявлено ответчику, объявляющему спор, - начинается со стороны ответчика умедление в удовлетворении истца требуемою ценностью. Посему с этой поры исчисляются и проценты с означенной ценности, которые истец вправе требовать за удержание ее в случае присуждения иска" <22>.
--------------------------------
<22> Победоносцев К.П. Указ. соч. С. 161.
Одними из способов борьбы со злоупотреблением, в частности, ответчиком своими процессуальными правами являются уже ранее рассматривавшиеся нами упорядочение института раскрытия доказательств, ограничение временного предела предъявления встречного иска и возможность продления в том числе в связи со встречным иском сроков судебного разбирательства.
Таким образом, при существующем положении ответчик во многом вынужден приспосабливаться к существующим условиям, как закрепленным процессуально, так и сложившимся в судебной практике, чтобы осуществить свою защиту, особенно предъявляя встречный иск. Поэтому проблема злоупотребления процессуальными правами с его стороны большей частью создана искусственно и может быть решена в том числе путем предлагаемых в данной работе законодательных изменений. В то же время стороны не могут самостоятельно достичь необходимого уровня защиты от процессуальных злоупотреблений без более активной роли суда, а суд, в свою очередь, связан гарантиями прав сторон и не может делать упор на применении санкций. Задача и здесь в достижении разумного баланса.
Представляется, что европейские стандарты процессуальной морали, добросовестности, доброй воли, надлежащего поведения, корректности получают все более широкое распространение и в нашей стране. Ясно, что уже не идет речь о том, что любое процессуальное поведение допустимо. Ситуации с процессуальными злоупотреблениями становятся все более разнообразными и должны найти отражение и в законодательстве, и в разработке общей научной доктрины. Проблема существует и требует разработки единообразных и согласованных подходов к ее разрешению.
Читайте еще по этой теме:
- Предотвращение злоупотреблений процессуальными правами
- Отличия возражения на иск от встречного иска
- Встречный иск: правоприменительная практика
Автор: Попов В.В.