Сегодня мы продолжим исследовать судебную практику по делам о признании недействительными сделок с квартирами. В прошлой статье мы говорили о признании недействительной приватизации квартиры как одном из наиболее частых причин для обращения в суд. Второе почетное место в этой статистике занимает оспаривание наследства, когда обделенные родственники затевают тяжбу и пытаются отсудить себе квартиру, отошедшую в пользу другого наследника, порой не имеющего никаких родственных связей с умершим, в порядке завещания.
Поэтому при покупке квартиры, перешедшей в порядке наследства, покупатель несет риск быть вовлеченным в семейные разборки, и проверить документально законность возникновения права собственности на наследственное имущество не так-то просто, ведь даже при наличии завещания есть круг наследников, имеющих обязательную долю в наследстве даже при наличии завещания, да и само завещание можно оспорить в суде как несоответствующее закону. В связи с этим возникает вопрос, может ли покупатель завещанной когда-то квартиры быть уверенным, что ему не грозят неблаговидные последствия признания сделки недействительной.
В этой статье мы рассмотрим на конкретных практических примерах из свежей судебной практики позицию судов по делам об оспаривании завещания, чтобы оценить возможные риски приобретения квартиры, полученной в порядке наследования по завещанию.
Так, 19.09.2014 Кинешемским городским судом Ивановской области было вынесено решение по делу о признании завещания недействительным.
В суд обратилась Р.В.В., сестра покойного N. Оспаривая завещание на квартиру, выданное братом в пользу его соседки, указав, что ее брат в силу своего возраста и болезненного состояния не способен был понимать значение своих действий и не мог ими руководить, и, следовательно, не мог выразить свою свободную волю на совершение завещания. Кроме того, сделка может быть признана недействительной на основании статьи 178 Гражданского кодекса РФ, если сторона заблуждалась в отношении лица, с которым она вступает в сделку.
Истица считала, что законным следует считать первое завещание, составленное N в пользу внучки истицы - О.Е.М., - но никак не второе. О том, что ее брат составил новое завещание на ответчицу Л.А.Я., истица узнала от ответчицы после смерти N. В последние годы жизни поведение N было неуравновешенным, у него была мания преследования, а после полученной травмы он потерял память, хотя в дальнейшем память стала восстанавливаться, но полностью после болезни N так и не оправился. После стационарного лечения ему предлагали полечиться амбулаторно, после чего он стал нервничать, полагал, что родственники хотят поместить его в психиатрическую больницу. Ответчица Л.А.Я. воспользовалась состоянием его здоровья, стала помогать ему по хозяйству, склонила его для оформления завещания на ее имя. Ответчица настраивала N против родственников, отключала у него телефон, никакого ухода за ним она не оказывала. При том состоянии здоровья, которое наблюдалось у него в последние годы жизни, N не мог понимать значение своих действий, руководить ими, и под влиянием ответчицы составил новое завещание и отписал ей квартиру.
Ответчица пояснила суду, что ее сосед N получил травму, после больницы первое время за ним ухаживала его сестра, потом он остался один. N несколько раз приходил к ней с просьбой поухаживать за ним либо найти человека, который бы мог за ним ухаживать. Она согласилась ему помогать, за это он платил ей деньги. Впоследствии N сам предложил написать на нее завещание, она его об этом не просила, никаких условий при этом они не обговаривали. Она помогала ему по хозяйству, покупала продукты и лекарства, оплачивала платежи, убиралась в квартире, готовил он сам. Он был обижен на родню, поскольку они хотели отправить его в психиатрическую больницу. К нотариусу она ходила вместе с N, и о том, что N оформил на нее завещание, она знала. Составляя завещание, N выразил свою волю, безо всякого внешнего воздействия или заблуждения, и поэтому завещание в ее пользу не может считаться недействительным.
Исследовав материалы дела и доводы сторон, суд пришел к следующим выводам:
1. Согласно статьям 9, 1119, 1130 Гражданского кодекса РФ граждане по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, отменить или изменить совершенное завещание, не указывая при этом причины его отмены или изменения. Для отмены или изменения завещания не требуется чье-либо согласие, в том числе лиц, назначенных наследниками в отменяемом или изменяемом завещании.
2. Право гражданина завещать свое имущество закреплено в статье 1118 Гражданского кодекса РФ. Завещание должно быть совершено лично и является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.
3. Согласно части 1 статьи 1124 Гражданского кодекса РФ завещание должно быть составлено в письменной форме и удостоверено нотариусом. Несоблюдение правил о письменной форме завещания и его удостоверении влечет за собой недействительность завещания. В соответствии с частью 3 статьи 1125 Гражданского кодекса РФ завещание должно быть собственноручно подписано завещателем.
Судом установлено, что оспариваемое завещание было удостоверено нотариусом Кинешемского нотариального округа К.А.В., прежнее завещание в пользу внучки покойного было отменено. Из текста оспариваемого завещания следует, что природа, характер и правовые последствия совершения завещания нотариусом разъяснены и понятны, текст завещания записан со слов N нотариусом верно, до подписания завещания оно полностью им прочитано в присутствии нотариуса, в чем ниже собственноручно подписано.
4. В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
5. В силу части 1 статьи 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права и охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
6. В соответствии с пунктом 1 статьи 178 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел. При этом по смыслу указанной нормы заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. Неправильное представление о любых других обстоятельствах, помимо перечисленных в законе, не может быть признано заблуждением и не может служить основанием для признания сделки недействительной. В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в части 1 статьи 177, 178 Гражданского кодекса РФ, согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса РФ, обязано доказать наличие оснований для признания сделки недействительной.
Для проверки доводов истца относительно заблуждения N в отношении лица, с которым он вступает в сделку, и его неспособности руководить своими действиями, судом по делу была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.
Из судебно-психиатрического исследования психиатра-эксперта следует, что после полученной травмы и восстановления N резко изменил свое отношение к родственникам, не принимал от них помощь, по отношению к ним вел себя раздражительно, боялся, что они хотят его отравить, перестал пускать их в квартиру, в своем отношении к ним был категоричен, непримирим. На фоне негативного отношения к родственникам отмечалось эмоционально положительное, доверительное отношение к ответчице, осуществляющей уход за ним. Мотивация составления завещания в ее пользу была обусловлена сложившимися имеющимися отношениями N с его ближайшим окружением. Психиатры-эксперты в своем заключении на болезненный характер и болезненную обусловленность данного негативного отношения к родственникам не указывают. В материалах дела отсутствуют данные, свидетельствующие о наличии у N выраженных нарушений интеллектуальной сферы, о существенном снижении у него когнитивных способностей (внимания, памяти, мышления). При составлении завещания он действовал самостоятельно, по собственной инициативе, в беседе с нотариусом был адекватен, разумен. Также N не были свойственны повышенная внушаемость, подчиняемость, некритичная податливость, излишняя доверчивость в отношении к окружающим.
Судом установлено, что N являлся дееспособным, какими-либо психическими заболеваниями не страдал. Кроме того, в ходе судебного разбирательства не установлено каких-либо обстоятельств, способствовавших заблуждению истца относительно природы сделки, не установлено, в чем выразилось заблуждение.
Опросив свидетелей по делу - почтальона, приносившей N пенсию, и другой его соседки, - суд не установил каких-либо обстоятельств неадекватности N и счел, что доводы истца о наличии у N какого-либо психического заболевания, расстройства психической деятельности или иного расстройства здоровья, в силу которых он не мог понимать значение своих действий в юридически значимый период, не подтверждены относимыми, допустимыми и достаточными доказательствами.
Таким образом, суд счел, что оснований для признания завещания недействительным не имеется, и в удовлетворении исковых требований отказал.
Как мы видим из рассмотренного примера, наличие одной только травмы мозга и состояния тревожности у завещателя не является достаточным основанием для признания завещания недействительным. Суд при вынесении решения оценивает не мнение родственников о вменяемости завещателя, а в совокупности: свидетельские показания, экспертное мнение и конкретные обстоятельства дела, подтверждающие их суждение. Также существенное значение имеет, был ли признан завещатель недееспособным, находился при жизни на учете как страдающий тяжелым психическим заболеванием, страдал ли фактически расстройствами психики, что позволило бы однозначно сделать вывод о том, что завещатель не ведал, что творил, выражая в завещании свою волю.
Рассмотрим другой пример, где "медицинская" история имела место, чтобы с достоверностью установить, является ли сам по себе факт, что завещатель страдал какими-либо психическими расстройствами или заболеваниями, однозначным и неоспоримым основанием для признания завещания недействительным.
Так, Королевским городским судом Московской области 20.08.2014 было рассмотрено и вынесено решение по делу о признании завещания недействительным, где наличие у завещателя отклонений психики было подтверждено документально.
В суд обратилась Р.А.Т., мать завещателя, указав, что ее покойный сын К. с августа 2012 года наблюдался у психиатра и находился на лечении от психического расстройства с различными симптомами, отражающимися на его поведении, прошел несколько курсов терапии, в том числе медикаментозной. Истица считала, что в связи с этими обстоятельствами в момент составления и подписания завещания ее сын не мог понимать значение своих действий и руководить ими, поэтому завещание, составленное им в пользу Ч.Д.Р., является недействительным.
Из материалов дела следует, что К. составил завещание, по которому завещал все свое имущество, какое ко дню смерти окажется ему принадлежащим, в том числе - квартиры, Ч.Д.Р. Завещание было удостоверено нотариусом С.Е.И. и надлежащим образом зарегистрировано.
Как было установлено судом, К. работал в организации X в должности ведущего инженера в такой-то период времени, затем - в должности начальника сектора, после - заместителя начальника отдела по АРМ объектовых систем. Несмотря на наличие освобождения в сентябре - ноябре 2012 года (отпуск, больничные листы), К. по собственной инициативе в течение нескольких дней фактически выходил на работу и выполнял свои трудовые обязанности, что подтверждается данными контрольно-пропускного пункта.
Из представленных медицинских документов следует, что с сентября 2012 года К. состоял на учете в ПНД и получал необходимое лечение.
Родственники истицы, свидетели 1 и 2, пояснили суду, что с осени 2012 года сын истицы - К. - стал вести себя странно, речь его была несвязной, замедленной.
Свидетели 3 и 4 суду пояснили суду обратное, указав, что, несмотря на наличие заболевания, практически до конца своей жизни К. работал, вел себя нормально и адекватно.
Для разрешения возникшего спора судом была назначена и проведена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению экспертизы, составленному экспертами ФГБУ "ГНЦССП им. В.П. Сербского", в имеющейся медицинской документации не содержится указаний на то, что в юридически значимый период (на момент составления завещания) у К. отмечались нарушения в интеллектуально-мнестической и эмоционально-волевой сферах, какие-либо продуктивные психопатологические расстройства, снижение критических способностей, которые бы нарушали его способность к целостному осмыслению ситуации, пониманию содержания и последствий совершенной сделки. Поэтому по своему психическому состоянию при составлении завещания К. мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Третье лицо - нотариус С.Е.И. - пояснила суду, что к ней, как нотариусу, обратились Ч.Д.Р. и К. для совершения нотариальных действий по удостоверению завещания. К. при составлении завещания вел себя адекватно, отвечал на вопросы, сомнений в дееспособности и волеизъявлении К. у нее, С.Е.И., не возникло.
Исследовав материалы дела и показания свидетелей, суд пришел к следующим выводам:
1. Согласно части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям. Суд основывает свое решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (часть 2 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса РФ). Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на обоснование своих требований и возражений (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ).
2. Согласно пункту 1 статьи 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
3. В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Оценивая заключение судебной экспертизы, суд счел его достоверным, поскольку экспертиза проведена лицами, имеющими на то полномочия, выводы экспертов не противоречат исследовательской части заключения.
Оценивая показания свидетелей 1 и 2, суд отнесся к ним критически, поскольку данные показания ничем объективно не были подтверждены, а в силу своих родственных отношений с истицей данные свидетели заинтересованы в исходе дела.
Показания свидетелей 3 и 4 суд счел достоверными, поскольку показания свидетелей не противоречили другим доказательствам по делу.
В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ на истицу Р.А.Т. возложена обязанность доказать, что в момент составления и подписания завещания К. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Однако, оценив в совокупности все представленные доказательства, суд пришел к выводу, что Р.А.Т. не доказала, что в момент составления завещания К. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, в силу чего исковые требования Р.А.Т. удовлетворению не подлежат.
И вновь в иске о признании недействительным завещания было отказано.
Из данного примера следует, что наличие психического заболевания или расстройства у завещателя само по себе не является достаточным основанием для признания завещания недействительным. На истца возлагается обязанность доказать и подтвердить свои выводы мнением экспертов, что в момент составления завещания и предшествующий ему период времени завещатель конкретно находился в таком состоянии, что не был способен руководить своими действиями и давать им отчет.
Учитывая же обязательность нотариального удостоверения завещания, подразумевающую беседу с нотариусом, разъяснения правового смысла и последствий составляемого документа и зачитывание его вслух, крайне сложно предположить, чтобы нотариус взял на себя ответственность удостоверить документ, выдаваемый заведомо неадекватным завещателем, которой не понимает, где находится и что делает.
Исходя из этого позволительно сделать вывод, что приобретая квартиру, полученную в порядке завещания, покупатель не принимает на себя существенный риск оспаривания сделки, хотя исключать такую вероятность полностью и не стоит. Но тут скорее речь пойдет уже об уголовной подоплеке и мошенничестве, подразумевающих подделку документа или преступный сговор с нотариусом, а не о конфликтах родственников, оспаривающих волю завещателя, ссылаясь на его психические расстройства, заблуждения относительно природы сделки или другие гражданско-правовые основания для признания сделки недействительной.
Читайте ещё по этой теме:
- Покупка квартиры на вторичном рынке: риски и безопасность
- Мошеннические схемы завладения имуществом умерших
Автор: Х. Плещитская