Институт встречного иска - юридический инструмент достаточно древний и в той или иной форме существовал с момента появления норм права и процесса в истории человечества, позволявший эффективно и быстро в рамках судебного состязания находить истину и восстанавливать нарушенные права.
Рассуждая философски, нельзя не заметить, что институт встречного иска это одно из продолжений всего многообразия проявлений в жизни закона единства и борьбы противоположностей. На такой борьбе построено все в объективной реальности: вопрос-встречный вопрос (он же и ответ), удар-встречный удар, действие-контрдействие и так далее. В принципе такая борьба есть двигатель прогресса, именно в ней достигается истина или иная конечная цель. Поэтому столь важны формы и способы такой борьбы, и их совершенствование.
Данный институт имеет свою историю, он развивался и изменялся, его история продолжается и сейчас.
ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ ВСТРЕЧНОГО ИСКА.
На наш взгляд, формулирование понятия – это ключевой шаг к изучению последующих категорий, положений и составных элементов рассматриваемого вопроса. Понятие и последующие категории находятся между собою в тесном взаимодействии, оказывая влияние друг на друга. Если между исходным понятием и понятием производным имеются разногласия, то, как правило, неверна сама основная посылка, т.е. ключевое понятие и последующие рассуждения. Такие понятия как предмет, основание и элементы встречного иска не будут затрагиваться в данной работе, т.к. они практически идентичны аналогичным понятиям, относящимся к иску вообще и разработаны в теории иска достаточно глубоко. Но понять, что такое встречный иск и имеет ли он характерные особенности, присущие арбитражному процессу, насущно необходимо.
Как известно, практически общей точкой зрения является то, что встречный иск является всего лишь одной из разновидностей иска вообще и по своей сути ничем от первоначального не отличается. Исходя из этого, было бы логичным формулировать дефиницию встречного иска исходя из сущности самого иска. Однако, существующие, хотя и немногочисленные точки зрения по этому вопросу, содержат противоречия, в основном касающиеся материально-правовой и процессуально-правовой сторон встречного иска.
Не вдаваясь значительно в теоретические изыскания, следует, на наш взгляд, вкратце проанализировать существующие понятия иска вообще. Если этого не сделать, то нельзя будет правильно понять правовую природу таких институтов, как встречный иск, соединение и разъединение исковых требований (ст. ст. 130,132 АПК РФ).
Общеизвестно, что иск и исковое заявление – разные понятия, они соотносятся как содержание и форма или как материальное содержание и процессуальная форма. Отражение того и другого в научных формулировках дефиниции иска вообще и встречного иска в частности, постоянно или противоречат друг другу или изложены, как представляется, однобоко.
Иском в гражданском и арбитражном процессе называют обращение к суду первой инстанции с требованием о защите нарушенного или оспоренного права и о применении принуждения к ответчику. У иска как у процессуальной категории двоякое назначение, во-первых, служит средством возбуждения судебной деятельности, во-вторых, одновременно является средством защиты, в случае, если нарушены или оспорены права. Иначе говоря, в иске в тесной взаимосвязи находятся требования к суду об осуществлении правосудия и требования к ответчику о выполнении лежащей на нем обязанности. Найти разумный и объективный баланс соотношения этих требований - значит, определить, что такое иск, а, следовательно, и разобраться с институтом встречного иска.
В литературе по-разному понимают формы этой взаимосвязи и в зависимости от различия понятия формы взаимосвязи двух требований выделяют различные точки зрения на сущность иска. На сегодняшний день в отечественной процессуальной науке существуют три подхода к формулированию понятия иска. Представители первого подхода (М.А. Гурвич, Н.Б. Зейдер, С.Н. Абрамов, П.Ф. Елисейкин) два требования, лежащие в основе иска, разделяют и определяют иск как категорию, присущую двум отраслям права - материальному (гражданскому) и процессуальному и выделяют соответственно два самостоятельных понятия иска – в материально-правовом и процессуальном смыслах. С их точки зрения для каждой отрасли права существует свое понимание иска. Под иском в материальном смысле слова здесь понимается само материальное право в нарушенном состоянии, т.е. в таком состоянии в каком оно будет пригодно для защиты или в самой упрощенной форме это требование истца к ответчику. Иск в процессуальном смысле – обращение к суду с требованием о правосудии. Такой подход не отвечает требованиям единства и универсальности иска как средства судебной защиты прав и законных интересов. Тем самым противопоставляются две категории субъектов, обращающихся в суд. Для лиц, защищающих чужое право иск как самостоятельная категория, будет существовать лишь в процессуальном смысле. Для лиц, защищающих свое право, иск в качестве самостоятельной категории будет существовать в двух своих разновидностях: как институт процессуального и материального права. Ни о каком единстве, понятно, в данном случае речь не идет, поскольку для различных категорий субъектов предлагаются различные понятия иска и полностью игнорируется связь между требованиями к суду и ответчику. Получается, что требование к суду может появиться только тогда, когда материальное право находится в нарушенном состоянии и пригодно к судебной защите, между тем, совершенно очевидно, что требование истца к суду появляется всегда и только в связи с тем, что существует неудовлетворенное требование истца к ответчику. Вопрос только в том, что первично, а что вторично, ведь нарушенное материальное право можно восстановить и путем применения внесудебных примирительных процедур, тогда, следовательно, ни о каком иске речь не идет. Кроме того, нарушенное материальное право может вообще остаться без защиты, например, в случае мирового соглашения и иных новаций. То есть, в данном случае, на наш взгляд, применима формула – требование истца к ответчику без одновременного требованию к суду не есть иск.
Представители второго подхода (А.Ф. Клейнман, А.А. Добровольский, С.А. Иванова, Н.И. Авдеенко) два требования рассматривают как равновеликие и понимают иск как единое понятие, сочетающее материально-правовую и процессуальную стороны. Иск, по их мнению, это требование истца к суду, содержащее требование к ответчику. Если нет требования истца к ответчику о выполнении лежащей на нем обязанности, то нет и иска, а требование к ответчику без обращения в суд также не является иском. Причем в едином понятии иска акцентируется материально-правовая сторона. «Суть любого иска как средства защиты права, - писал А.А. Добровольский, - заключается именно в том, что суд < ...> должен проверить законность и обоснованность < ...> материально-правового требования истца к ответчику. Только наличием материально-правовой стороны иска, т.е. правового требования истца к ответчику, можно объяснить существование таких институтов процесса, как признание иска, отказ от иска < ... >, судебное мировое соглашение и т.д. Следовательно, материально-правовая сторона иска – это неотъемлемый признак для определения сущности любого иска».[1]
Представители третьего подхода (К.С. Юдельсон, К.И. Комиссаров, В.М. Семенов, Г.Л. Осокина) рассматривают иск как чисто процессуальную категорию, самостоятельный институт гражданского процессуального права, т.е. иск – это требование к суду о совершении правосудия. Именно это требование будет средством реализации требований истца к ответчику. Требование истца к суду влечет возбуждение судебной деятельности в любом случае, обосновано ли требование истца к ответчику или нет. Интересно, что Г.Л. Осокина также подкрепляет эту точку зрения аргументами, которыми оперируют сторонники первых двух подходов: «Не отвечает требованию единства и универсальности и так называемое единое понятие иска, рассматриваемое как единство двух начал: материально-правового и процессуального. Разумеется, понятие иска, включающего в себя материально-правовой и процессуальный элементы, по содержанию шире и богаче, чем понятие иска в процессуальном или материальном смыслах, поскольку наряду с требованием к суду включает в качестве обязательного, непременного составного элемента материально-правовое требование истца к ответчику. Причем, материально-правовое требование истца к ответчику, как уже было отмечено, рассматривается в качестве главной отличительной черты любого иска. При таком понимании иска, требование лица, выступающего от своего имени в защиту прав и законных интересов других лиц, нельзя называть иском, ибо это требование не содержит и не может содержать такого существенного признака любого иска как материально-правовое требование истца к ответчику. Однако такой вывод противоречит действующему законодательству, использующему термин «иск» применительно к лицам, защищающим чужое право или интерес.
Понятие иска как средства судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций должно быть таким, которое бы охватывало все предусмотренные законом случаи возбуждения дел по спорам о праве или интересе. Включение в понятие иска материально-правового требования истца к ответчику в качестве непременного, существенного признака любого иска не отвечает требованию универсальности и единства иска как средства защиты прав и интересов.
Таким образом, конструкция иска как материально-правового требования истца к ответчику (а именно в этом принципиальная суть рассматриваемой точки зрения) оставляет открытым вопрос о характере требований так называемых процессуальных истцов, т.е. лиц, защищающих от своего имени чужие права и законные интересы».[2]
На наш взгляд, общим недостатком всех этих определений является выделение в качестве определяющего фактора той или иной стороны, материальной или процессуальной. Иск следует рассматривать как единое понятие, имеющее две стороны: материально-правовую и процессуальную. Обе стороны находятся в неразрывном единстве. Если не забывать, что они соотносятся как содержание и форма, то нельзя говорить о преобладании чего-то одного, как главенствующего начала. Конечно, для исковой формы защиты прав определяющим моментом является требование к суду, но в основе лежит материальная сторона. Форма никогда не может подавить содержание и играть главенствующую роль. Содержание в данном случае есть факты объективной действительности, облеченные нормами права в юридические факты, т.е. в материальное право. Иначе говоря, иск является иском, если он обращен к суду, но восстановить нарушенное право можно и без участия суда. То есть, соотношение материальной и процессуальной сторон можно рассматривать лишь исходя из отношения к ним как к форме и содержанию, не более того.
Что же касается прав и интересов стороны, заявившей и поддерживающей иск в пользу третьих лиц, то этот истец все равно в своей деятельности связан пределами необходимости обеспечить восстановление нарушенного или оспариваемого материального права лиц, в чьих интересах им заявлен иск, т.е. его нельзя рассматривать обособленно, самостоятельно и в отрыве от этих лиц, а значит, материально-правовая сторона присутствует и в данном случае по отношению к этому процессуальному истцу.
Суд имеет дело только с одним понятием иска и дает в своем решении один ответ по заявленному иску. Давая ответ на материально-правовое требование истца к ответчику, суд тем самым дает ответ и на обращение истца к суду о защите его права. В тех же случаях, когда суд прекращает производство по делу в связи с отсутствием у истца права на предъявление иска (отсутствие процессуальной стороны), суд тем самым снимает и вопрос о рассмотрении материально-правового требования истца к ответчику (материально-правовая сторона). Таким образом, суд во всех случаях имеет дело только с единым понятием иска. Иск есть процессуальное средство защиты права. Поэтому, если у обладателя материально-правового требования нет процессуального средства для защиты своего требования, то у него нет и иска. И, наоборот, если обладатель спорного правового требования может обратиться для его осуществления в суд, значит, у него есть иск.
Такое понятие иска как неразрывного единства двух требований логически предопределяет вывод о неразрывном единстве понятий двух важных категорий права на иск в процессуальном смысле и права на иск в материальном смысле, т.е. вывод о существовании не только единой, но и единственной категории, именуемой как право на иск, хотя и эти две стороны не совпадают по своему содержанию, основаниям, субъектному составу и юридическим последствиям. Более правильным представляется определение иска как требования о защите нарушенного или оспоренного права либо законного интереса. Это единое и универсальное понятие иска не препятствует разграничению таких категорий, как право на иск в процессуальном смысле (право на обращение в суд с требованием о защите) и право на иск в материальном смысле (право на удовлетворение иска). Обе эти стороны изначально присутствуют в праве на иск. Впоследствии от установления их фактического наличия или отсутствия и зависит принятие решения по спору. Рамки данной работы не позволяют подробно остановиться на этом вопросе.
Учитывая изложенное, иск можно определить как институт процессуального права, который представляет собой требование заинтересованной стороны, вытекающее из спорного материального правоотношения, о защите своего или чужого права либо законного интереса, подлежащее рассмотрению и разрешению судом в установленном законом порядке.
Этот экскурс в теорию иска был необходим, если перейти к анализу понятия встречного иска, т.к. подходы для определения данного понятия аналогичны, т.к. встречный иск, как и другая форма защиты – возражения против иска - также содержит неразрывное единство двух требований.
Арбитражное процессуальное законодательство содержит нормы, определяющие, что правосудие в арбитражных судах осуществляется на началах состязательности и равенства участников. Данные нормы являются предпосылкой для реализации ответчиком права на защиту от предъявленного иска. Традиционно выделяют две формы реализации права ответчика на защиту предъявленного иска — возражения против иска и встречный иск. При этом возражения против иска понимают как пояснения ответчика, касающиеся правомерности возникновения и развития процесса по делу или материально-правового требования истца по сути. Если ответчик, не касаясь материально-правового требования истца, ставит под сомнение правомерность возбуждения производства по делу и возможность дальнейшего его рассмотрения данным судом, имеют место процессуально-правовые возражения. Такими могут быть возражения относительно неподведомственности спора арбитражному суду; неподсудности спора, подведомственного арбитражным судам в целом и данному суду в частности; отсутствие на момент рассмотрения дела судом предмета спора и прочие возражения, основанные на положениях АПК РФ. Если же ответчик, не возражая против возбуждения процесса по делу, оспаривает материально-правовое требование истца, то речь идет о материально-правовых возражениях. Используя материально-правовые возражения, ответчик может ссылаться на факты и обстоятельства, подтверждающие отсутствие у истца права на удовлетворение иска полностью или частично. Такие возражения направлены на подрыв основания первоначального иска.
Условно говоря, основание встречного иска могут составить четыре группы фактов: правопроизводящие факты (обстоятельства, составившие основу возникновения правоотношений между истцом и ответчиком); факты связи истца с заявленными требованиями; факты связи ответчика с заявленными требованиями; факты поводов к иску (обстоятельства, послужившие причиной подачи иска). Это своего рода характерные признаки встречного иска, т.е. его «встречности».
Ответчик может ставить под сомнение само наличие определенных правоотношений с истцом (утверждая, что он не является стороной в соответствующем обязательстве, что договор, лежащий в основе его возникновения, является незаключенным и т.п.). Ответчик может также ставить вопрос о том, что истец никоим образом не связан с заявленными требованиями (возникшее обязательство истцом не исполнено требование, возникшее из договора, на момент рассмотрения дела переходит к новому кредитору и т.д.). Ответчик вправе возражать и по третьей группе фактов основания иска (продукция, о взыскании стоимости которой заявлены исковые требования, ответчиком не получена; обязанность должника, возникшая в рамках договорного обязательства, перешла в порядке правопреемства иному лицу и т.п.). Возможно также ставить под сомнение наличие поводов к иску (срок исполнения денежного обязательства еще не наступил; неисполнение обязательства вызвано просрочкой кредитора и т.п.). При определенных условиях ответчик может положить указанные возражения в основу встречных исковых требований и соответствующего иска.
Соответствующим подходом, т.е. отражением наличия и неразрывного единства двух взаимосвязанных сторон (материальной и процессуальной) должно определяться формулирование дефиниции института встречного иска. Как уже было отмечено, исследования встречного иска немногочисленны и приводимые в них понятия встречного иска также не свободны от недостатков. По мнению Н.И. Клейн «встречный иск – это заявленный ответчиком в уже возникшем процессе по первоначальному иску и рассматриваемый совместно с ним иск, которым ответчик предъявляет к истцу требования, служащие средством защиты против первоначального требования или связанные с ним близостью оснований».[3] В данном случае, налицо чисто материально-правовое понятие встречного иска, без учета каких-либо его особенностей. Некоторые авторы вступают в противоречие со своими же ранее высказанными суждениями. Так, А.А. Добровольский, являясь сторонником точки зрения, что иск в целом это единое понятие, сочетающее в себе материально-правовую и процессуальную стороны, т.е. иск это требование истца к суду, содержащее требование к ответчику, тем не менее, встречный иск определяет как «встречное требование ответчика к истцу, которое может заявляться как для защиты против первоначального иска, так и для удовлетворения самостоятельных требований ответчика».[4] В данном случае речь о процессуальной стороне уже не идет.
Подобную ошибку совершают и другие авторы. Имеется в виду, что исходя именно из определения иска следует формулировать последующие категории рассматриваемой проблемы, иначе автор вступает в противоречие со своими же доводами. Так, Н.И. Масленникова определяет иск как «требование к суду»[5] (то есть через процессуальную сторону), а встречный иск как «самостоятельное требование ответчика к истцу, предъявленное в суд для одновременного совместного рассмотрения в деле по иску истца» (т.е. через материально-правовую сторону).[6] Совершенно идентичную ошибку допускает и К.С. Юдельсон.[7]
Иванова С.А. указывая, что иск это главным образом материально-правовое требование истца к ответчику, подлежащее рассмотрению и разрешению в строго определенном процессуальном порядке, определяет иск в гражданском и арбитражном процессе как «единое понятие с двумя сторонами, неразрывно связанными между собой, без одной из них не может быть иска».[8] Она же, говоря о встречном иске в арбитражном процессе, утверждает, что это «материально-правовое требование ответчика к истцу, предъявленное для рассмотрения в том же самом процессе, который возбужден по иску истца к ответчику, и где они являются сторонами по делу».[9] Здесь также превалирует и господствует материально-правовая сторона. Интересно, что ее же понятие встречного иска в гражданском процессе несколько отличается: «Встречный иск – это материально-правовое требование ответчика к истцу, заявленное для совместного рассмотрения с первоначальным иском».[10] Упоминание о статусе сторон по делу отсутствует, да это и не играет в данном случае никакой принципиальной роли, т.к. истец и ответчик и без того названы.
Осокина Г.Л. логично развивая свое определение иска как чисто процессуальное требование к суду, встречный иск понимает как «самостоятельное требование о защите субъективного права (интереса) ответчика, заявляемое последним в уже возникшем процессе для совместного его рассмотрения с первоначальным иском».[11] О каких-либо требованиях ответчика к истцу, да и о самом истце, становящимся ответчиком, или меняющемся статусе сторон, т.е. о материальном праве ответчика и ответственности истца речь здесь не идет, что нельзя признать правомерным, поскольку это определение выглядит противоестественно, т.к. требование ответчика обособлено и искусственно оторвано от необходимости защиты от уже заявленного иска. В данном случае даже процессуальная форма представлена в усеченном виде, т.к. встречный иск это ведь не только самостоятельное требование ответчика, но и форма его защиты от первоначального иска. На наш взгляд, формулировка понятия встречного иска в арбитражном процессе должна учитывать и современное нормативное регулирование этого института (ст. 132 АПК РФ) и те тенденции в арбитражной практике, которые сложились с момента образования арбитражных судов и принятия последней редакции Арбитражно-процессуального кодекса РФ.
Ближе всего к этим критериям определение, данное И. Приходько и М. Пацация: «Встречный иск – это иск, заявленный ответчиком до принятия решения по первоначальному иску для совместного рассмотрения с последним и содержащий обращенные к суду требования либо о зачете первоначального требования, либо полностью или в части исключающие его удовлетворение, либо иным образом связанные с первоначальным иском, в силу чего их совместное рассмотрение приведет к более быстрому и правильному разрешению спора».[12]
Но представляется, что и такая формулировка не учитывает в полной мере те выводы, которые предоставляет сделать практика арбитражных судов. Имеется в виду увязывание взаимосвязи встречного и первоначального исков с возможностью их более быстрого и правильного разрешения в результате совместного рассмотрения. Мало того, что быстрое и правильное разрешение спора это необъективные критерии, так еще и их оценка зависит от усмотрения суда, а проще говоря, от субъективного мнения судьи, которое может сложиться не только под влиянием интересов сторон. Более того, эти категории зачастую конфликтуют друг с другом. Не секрет, что даже чисто формально принятие любого встречного иска осложняет, а значит и замедляет процесс. Наряду с этим, здесь также упор сделан на процессуальную сторону иска (требования к суду), получается, что первоначальный истец не играет никакой роли. Кроме того, совершенно излишне указание времени подачи встречного иска.
Более того, представляется излишней детализация в этом определении условий принятия встречного иска. Вообще, на наш взгляд, в той редакции в какой этот институт сформирован законодателем и учитывая сложившуюся практику, представляется, что встречными в наших судах, в отличие от иностранных, могут быть либо зачетные, либо опровергающие иски. Частое упоминание о наличии какой-то иной взаимосвязи ничем обычно не подтверждается и любой из существующих встречных исков может быть отнесен к одной из двух категорий. При разработке понятия встречного иска очень важно не забывать, что процессуальная составляющая его крайне важна, т.к. он является встречным лишь в судебном процессе, где заявлен первоначальный иск, в ином случае это просто иск. Именно встречность характеризует, выделяет и придает особенность этому институту. Значит, это, прежде всего процессуальный институт, что отнюдь не отменяет наличия в нем неразрывного единства материального и процессуального элементов, т.к. он хоть и встречный, но все же иск, который к тому же может быть заявлен самостоятельно в любой момент.
Напрашивается вывод об отличии встречного иска от обычного лишь особенностями применения. Поскольку встречный иск применим лишь в том процессе, где уже заявлен первоначальный, поскольку это удобно, целесообразно и уместно, а также необходимо для защиты, следует вывод, что основное и главное во взаимосвязи этих исков, это правовые связи между субъектами правоотношения или рассматриваемого спора, как носителями материальных прав и обязанностей.
Таким образом, для выведения дефиниции встречного иска, следует выделить особенности, отличающие его от обычного иска и определиться в соответствии с заявленной темой – какие из них характерны для арбитражного процесса. Прежде всего, следует подчеркнуть, что встречный иск характерен специальными подсудностью, субъектом, целями, условиями и временными рамками применения.
- Во-первых, право заявления встречного иска имеет не любой участник арбитражного процесса, а только ответчик по первоначальному иску.
- Во-вторых, он может быть заявлен лишь в суд по месту рассмотрения иска первоначального истца.
- В-третьих, встречный иск заявляется в уже ведущемся процессе, который инициирован первоначальным иском.
- В-четвертых, предъявление встречного иска ограничено по времени и возможно лишь до вынесения решения арбитражного суда по первоначальному иску.
- В-пятых, встречный иск среди прочего имеет специфическую цель, а именно защиту от первоначального иска.
- В-шестых, наряду с тем, что он, как и любой иск содержит самостоятельные требования, они должны быть взаимосвязаны с первоначальным или основным иском.
Кроме того, к особенностям необходимо отнести и то, что в отличие от гражданского процесса, арбитражные судьи более связаны позицией и доказательствами сторон, в то время как п. 1 с. 57 ГПК РФ содержит прямое указание, что суд по ходатайству сторон оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств. АПК РФ так широко возможности суда не толкует, а это значит, что достижение желаемого результата в арбитражном процессе путем применения встречного иска напрямую зависит от активности позиции ответчика и грамотного применения им форм своей защиты от первоначального иска. Ответчик также оказывает влияние на формирование предмета доказывания по конкретному делу, так как в предмет доказывания входят обстоятельства, служащие основанием его возражений или встречного иска. Значение и значимость института встречного иска в арбитражном процессе в связи с этим более возрастает. Это тем более ясно, что в связи с указанными особенностями арбитражный процесс более формализован, чем гражданский, и имеет тенденцию в своем развитии к снижению активности суда до минимума. Нормы Арбитражного процессуального кодекса обязывают суд вынести законное и обоснованное решение. При этом АПК не содержит норм, предписывающих суду по собственной инициативе истребовать доказательства от сторон. Суд по своей инициативе может только предложить представить, но не истребовать доказательства.
Таким образом, с учетом всего изложенного ранее, представляется, что встречный иск – это самостоятельное требование ответчика к истцу, вытекающее из спорного материального правоотношения, взаимосвязанное и подлежащее совместному рассмотрению с первоначальным иском, обращенное к арбитражному суду по месту рассмотрения требований истца для защиты своего или чужого права или законного интереса. Из этого определения видны как общие черты для встречного и всех иных исков в арбитражном процессе, так и присущие только ему особенности.
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВА НА ВСТРЕЧНЫЙ ИСК.
Представляется необходимым выяснить и попытаться опровергнуть главный аргумент, встречающийся и в научной литературе и неоднократно применяемый при многочисленных отказах в принятии встречных исков – права ответчика не нарушаются, т.к. этот иск он всегда может заявить как самостоятельные требования. С помощью подобной логики, на наш взгляд, можно объяснить все, кроме того, подобный довод полностью подрывает весь смысл существования данного института. Думается, что, будучи производной категорией от права на иск вообще, право на встречный иск имеет все необходимые предпосылки для самостоятельного существования, т.к. сочетает в себе единство двух составляющих начал – материально-правового и процессуального.
Поскольку право на иск включает в себя право на предъявление иска и право на его удовлетворение, то это положение с полным основанием можно отнести и к праву на встречный иск, т.к. последний один из видов иска. Таким образом, в праве на встречный иск существуют две стороны, два правомочия: процессуальная сторона (право на предъявление встречного иска) и материально-правовая сторона (право на удовлетворение встречного иска). Оба правомочия тесно связаны между собой. Право на встречный иск - самостоятельное субъективное право ответчика. Если у ответчика имеется право на предъявление встречного иска и право на его удовлетворение, то его нарушенное или оспоренное право получит надлежащую судебную защиту. Право на встречный иск это не само нарушенное субъективное право ответчика, а возможность получения защиты этого права в определенном процессуальном порядке, во встречной исковой форме.
Наличие или отсутствие права на предъявление встречного иска проверяется при принятии встречного искового заявления. Материально-правовая сторона права на встречный иск, т.е. право на удовлетворение встречного иска, проверяется и выясняется в ходе судебного процесса. И, естественно, как и в случае с иском вообще, правомочие на предъявление встречного иска связано с наличием предпосылок. Общие предпосылки права на встречный иск аналогичны предпосылкам права на иск, а специальные определяются спецификой условий принятия встречного иска, как они определены в ст. 132 АПК РФ.
Полагаем, что право на иск и право на встречный иск не тождественны, т.к. не только различны по содержанию, имеют различные механизмы своей реализации, но и отличаются последствиями применения, что может быть связано, например, со сроками исковой давности, с возможным обесцениванием предмета встречного иска. Кроме того, удовлетворение встречного иска заявленного самостоятельно, не предотвращает взысканий по первоначальному иску, что является значимым обстоятельством при зачетных требованиях ответчика. Ответчик, заявляя иск самостоятельно, не всегда сможет использовать все доводы, которыми бы он оперировал при заявлении встречного иска.
Право ответчика защищаться против иска есть предоставленная и обеспеченная обязанностью суда возможность оспаривать право истца на предъявление иска, право на иск в процессуальном смысле и право на его удовлетворение. Такое право не возникает у ответчика с момента возбуждения гражданского дела.[13] Возможность защищаться против иска, как и предъявить иск и доказывать его правомерность и обоснованность, охватывается гражданской процессуальной правоспособностью, но до возбуждения дела субъективного права на защитительные действия против иска нет. Только с момента вынесения судьей определения о принятия искового заявления заинтересованные лица становятся истцом и ответчиком, и образуется правовая основа процесса, включающая право истца на иск в процессуальном смысле, право ответчика на защитительные действия против иска и корреспондирующие этим правам обязанности суда.
Право ответчика на защитные действия против иска или на встречный иск, как и право на иск, является субъективном правом: ему корреспондирует обязанность арбитражного суда вынести решение по существу возражений против иска, или встречного иска, обязанности вышестоящих судов вынести определение или постановление с учетом доводов ответчика, обязанность судебного исполнителя содействовать в осуществлении прав должника.
Право ответчика защищаться против иска, будучи сложным, охватывающим все стадии процесса по гражданскому делу, но единым, как и право на иск, включает ряд правомочий и субъективных прав. Как и истец, ответчик обладает правомочиями. Ответчик может признать иск и окончить дело мировым соглашением. Правомочия обеспечивают ответчику активные действия по защите против иска.
Субъективное право ответчика защищаться против иска включает также множество субъективных прав ответчика, которым корреспондируют обязанность суда получить копию искового заявления и извещения о времени и месте судебного разбирательства, получить копии решений и определений суда и другие. Обладая с момента возбуждения дела правом на защитные действия против иска, ответчик вправе использовать все предусмотренные законом средства для оспаривания иска, но он также может признать иск и заключить мировое соглашение с истцом.
Встречный иск тем и ценен, что имеет свое главное и отличительное качество – он должен быть рассмотрен совместно с первоначальным, так ярче и зримее все их контрасты. Значимость и самодостаточность этой процессуальной процедуры в том, что она дает возможность оперативно разрешить все существующие обоюдные и взаимосвязанные противоречия. Раздельное рассмотрение исков это совершенно другой процесс. Из сказанного логически вытекает, что когда ответчику отказано в возможности заявления встречного иска тем самым существенно затрагиваются его права. Если бы это было не так, тогда вполне безболезненно можно было ликвидировать этот институт. Думается, что если ответчик, чьи материальные права или законные интересы нарушены или оспорены, имея объективную необходимость и процессуальную возможность заявить в связи с этим встречный иск, не может реализовать эту возможность по причинам от него не зависящим, несомненно, его право на встречный иск нарушено, а значит и в целом его право на защиту.
Таким образом, если ответчику отказано в принятии встречного иска, и он вынужден заявить его самостоятельно, то при этом он реализует свое другое право – право на иск, т.е. другое право на другой иск. Конечно, можно получить возражение, что при непринятии встречного иска не ограничиваются в целом права ответчика на доступ к правосудию и т.п., но, как представляется, это право в свою очередь состоит из многих составляющих и право на встречный иск одно из них. Кроме того, на наш взгляд, отказ в принятии встречного иска по мотивам нецелесообразности, отсутствия времени и другим подобным, не соответствует принципам равноправия сторон и состязательности, поскольку эти мотивы не носят объективного характера. Все вышесказанное также легко вписывается и логично обосновывает тем общепризнанным моментом, что иск это единое и универсальное средство и форма защиты прав. Право ответчика на защиту от иска или право на встречный иск в данном случае не является исключением и, будучи вполне самостоятельной категорией, в то же время есть составная часть права на иск, права на судебную защиту гражданских прав или законных интересов.
Иными словами, право на встречный иск в конкретном арбитражном процессе реализуется как право на возбуждение параллельного процесса по спору между сторонами и как право на положительный результат процесса по этому спору, а в итоге как разновидность права на получение защиты нарушенного или оспариваемого материального права в арбитражном суде. Полагаем, что право на встречный иск, прежде всего, рождается именно нормой материального права, процессуальная норма служит в дальнейшем средством его защиты и реализации.
Таким образом, право на встречный иск, на наш взгляд, это гарантированная государством возможность юридически заинтересованного ответчика как субъекта процесса обратиться в определенном процессуальном порядке к суду с просьбой (требованием) о защите нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса. Представляется, что приведенные некоторые особенности встречного искового производства, не влияют на принципиальные черты искового производства в целом и, поэтому, не меняют единой сущности исковой формы защиты права, а органический вписываются в него.
СОЧЕТАНИЕ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ И МЕЖДУНАРОДНЫХ НОРМ ПРАВА В ИНСТИТУТЕ ВСТРЕЧНОГО ИСКА.
В нормах арбитражного процессуального права содержатся гарантии законного разрешения экономических и иных споров арбитражными судами. Они обеспечивают максимальную защиту нарушенных или оспариваемых субъективных прав и охраняемых законом интересов хозяйствующих субъектов. АПК РФ наделяет стороны равными процессуальными правами, им обеспечены равные правовые гарантии по доказыванию своих требований и утверждений. Арбитражный суд обеспечивает оказание помощи сторонам в истребовании необходимых доказательств. Происходящая в современном мире глобализация привела к тому, что ни одно государство не в состоянии существовать без активного взаимодействия с международной системой. Государства вынуждены совместно решать не только международные проблемы, но и задачи которые раньше были чисто внутренними. Глобализация основывается на интеграции рынков товаров и услуг, на беспрепятственном перемещении капитала, на коммуникационном сближении, научной революции, новых видах транспорта, понижении тарифных барьеров. Важно отметить, что ни одна из влиятельных стран не занимает отчётливо выраженную антигобализационную позицию. Можно ли при этом говорить о влиянии глобализации на систему национального права. Приходится признать, что эти явления, несомненно, происходят, т.к. это объективный процесс и он затрагивает в различной степени все сферы жизни общества и государства.
Как положительный аспект глобализации нужно отметить формирование наднационального международного права, а так же международных организаций. Формируя свою правовую систему, государства заимствуют опыт друг друга. Представляется, что не следует говорить о влиянии процессуальных принципов и международных правовых норм и новаций изолированно на процедуру встречного иска, т.к. это институт неотъемлемая и равноправная часть всего арбитражного процесса РФ и оттого, в какой мере в нем происходят изменения, зависит и эффективность реализации данного института, а значит и гарантированность защиты субъективных прав участников процесса.
Эволюция способов и средств процессуальной защиты убедительно свидетельствует о том, что основы коммерческого процесса во всем мире составляли и составляют принципы и институты состязательности, равенства перед законом и судом, гласность разбирательства дел, независимость судей, возможность обжалования судебных актов и т.д. Кроме того, в современном мире в целях обеспечения стабильного функционирования экономического оборота существует тенденция специализации правосудия. Как известно, ратифицируя Конвенцию, государства принимают на себя двойное обязательство: во-первых, они должны препятствовать любым нарушениям прав и свобод, защищаемых Конвенцией; во-вторых, они должны обеспечить совместимость их внутреннего законодательства с Конвенцией, для чего в некоторых случаях необходимо внести в законодательство и правоприменительную практику определенные изменения.
В силу статьи 6 Конвенции на государствах-участниках лежит обязанность по созданию и обеспечению функционирования институтов, необходимых для надлежащего отправления правосудия, а также по принятию и осуществлению законов, гарантирующих беспристрастный и справедливый характер самого судебного разбирательства. Необходимо отметить, что контрольные органы Совета Европы рассматривают гарантированное статьей 6 Конвенции право на доступ к правосудию и справедливому разбирательству в качестве одного из основных признаков любого демократического общества и на этом основании предельно широко толкуют изложенные в указанной статье правила. Новый АПК РФ 2002 года приблизил процессуальную форму защиты прав участников коммерческих правоотношений к международным стандартам.
Влияние международных норм и существующих европейских правовых стандартов в новом АПК РФ, в том числе и применительно к процедуре встречного иска как процессуального действия и процессуального института, также наиболее ярко выражено в принципах состязательности, диспозитивности, законности, гласности, справедливого правосудия и других.
В международном праве не существует как такового понятия встречного иска. Наличествует, в том числе и в модельных законах, лишь предписания о порядке возбуждения такого иска, регламентируются основания для него и субъекты, имеющие на это право. Из международной судебной практики можно выделить четыре общепринятых элемента встречного иска: материальный объект иска (subject-matter), требуемое средство судебной защиты (relief claimed), стороны (parties) и основания иска (cause of action). При этом определения этих элементов отсутствуют.
Поэтому, можно говорить о влиянии международных правовых стандартов на институт встречного иска не с точки зрения буквы, а лишь духа, т.е. об их воплощении в этой процедуре, ее возможностях для достижения целей этих стандартов. С этих позиций институт встречного иска в арбитражном процессе России в полной мере обеспечивается принципом состязательности или, другими словами, конкуренции, т.е. целым комплексом прав, предоставленных ответчику для отстаивания своей позиции в споре. Необходимым дополнением состязательного начала служит правило «audiatur et altera pars», то есть «в суде должны быть выслушаны обе стороны». Право быть выслушанным судом закреплено, например, в конституциях Германии, Франции, Италии и являясь конституционным, служит основной гарантией состязательного процесса. Это правило не означает, что другую сторону обязательно надо выслушать, однако ей должна быть дана возможность высказаться. В отношении встречного иска ответчика, отступление от этого правила допускается только в отношении требований, удовлетворение которых не имеет смысла, если противоположная сторона предупреждена (например, при обеспечении иска). В то же время ответчик вправе изменить или дополнить ранее заявленные требования и привести новые обстоятельства в обоснование своей позиции. При этом, каждая сторона должна быть осведомлена обо всех заявлениях и требованиях другой стороны и иметь возможность проверять и опровергать как эти заявления, так и доказательства, их подтверждающие.
Важностью указанного правила объясняется, например, подробная регламентация в АПК РФ порядка судебных извещений. При этом следует понимать не «физическую» возможность быть выслушанным судом. Это право может быть реализовано путем представления необходимым документов, материалов, заявлений и т.п. Важно, чтобы суд «услышал» доводы и аргументы каждой стороны, либо чтобы такая возможность была сторонам обеспечена.
Принцип состязательности логически и неразрывно связан с принципом равноправия сторон. Они взаимно дополняют друг друга. Это естественно, т.к. настоящее и справедливое состязание возможно лишь между равными сторонами. В этом смысле принцип процессуального равноправия сторон является необходимой предпосылкой принципа состязательности. Однако каждый из них имеет свое определенное содержание.
Высший Арбитражный Суд РФ неоднократно обращал внимание на необходимость применения арбитражными судами России международно-правовых норм. К примеру, в связи с присоединением Российской Федерации к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года ВАС РФ в информационном письме от 20.12.99 № С1-7/СМП-1341 справедливо отметил, что судам надлежит принимать во внимание принципы, применяемые Европейским судом по правам человека, при защите имущественных прав в процессе осуществления правосудия в арбитражных судах Российской Федерации.[14] В информационном письме от 16.08.95 № ОМ-230 содержится перечень международных договоров и соглашений, в исполнении которых участвуют арбитражные суды России.[15]
Среди наиболее распространенных и общепризнанных европейских правовых стандартов, влияние которых, на наш взгляд, прямо распространяется на институт встречного иска, следует назвать: свободный доступ к правосудию, упрощение процедуры судебного разбирательства, своевременное отправление правосудия, компетентность, независимость и беспристрастность судей. Как показывает анализ практики, далеко не все и не всегда эти стандарты находят свое воплощение в российских судах.
Наиболее дискуссионным и проблематичным представляется сочетание принципов процессуального формализма и процессуальной экономии или оперативности правосудия и их преломление через институт встречного иска. Противопоставление встречного искового требования первоначальному призвано путем одновременного их рассмотрения более полно и оперативно учесть правоотношения сторон и содействовать скорому отправлению правосудия, но, в то же время, это неизбежно осложняет и замедляет процесс разрешения спора, т.к. неизбежно связано с выполнением различных ходатайств, рассмотрением дополнительного объема документов и доказательств, проведением экспертиз и других процессуальных действий.
Принцип процессуального формализма достаточно полно закреплен действующим законом, т.к. например предъявление встречного иска возможно лишь при соблюдении определенных условий или формальностей. Реализация этого принципа призвана обеспечить поиск в арбитражном процессе объективной истины, гарантировать права участников судопроизводства и упорядочить процесс, но она имеет свои пределы. Нагромождая нерациональные процедуры, законодатель рискует либо окончательно сковать процесс и затруднить доступность правосудия и установление истины по делу, либо чрезмерным упрощением открыть путь к безнаказанному нарушению процессуальных правил.
В то же время судопроизводство должно быть удобно для участников процесса и для судей. Обращающийся в суд должен иметь возможность легко и быстро получить защиту своего права, а суд без проблем удовлетворить это требование. Иначе говоря, достичь наибольших результатов с наименьшими затратами, что и составляет принцип процессуальной экономии. Для обеспечения быстроты судопроизводства существует единственное радикальное и универсальное средство – установление в процессуальном законе определенных сроков совершения процессуальных действий, рассмотрения дел и принятия решений по ним. Но реально эти сроки выдерживаются крайне редко, и повсеместно в российских судах царит волокита. Еще в середине XIX века в теории гражданского процесса высказывались сомнения по поводу эффективности стремлений заранее определить в законе срок, в течение которого каждый процесс непременно должен быть окончен. Так, И. Бентам писал, что «определить наперед продолжительность процесса столь же возможно, сколь возможно определить продолжительность болезни».[16]
Таким образом, суть рассматриваемого принципа процессуальной экономии не может быть сведена только к обязанности обеспечивать быстрое (срочное) разрешение дела, как полагают некоторые авторы.[17] Следует согласиться с М.А. Гурвичем в том, что само по себе ускорение процесса, если оно не ведет к убедительному и правильному разрешению дела, не может быть принципом процесса.[18]
Представляется, что сочетание этих принципов в процедуре встречного иска заложено законодателем в ущерб необходимости достижения объективной истины. Возможность для судьи принятия встречного иска в п. 3 ст. 132 АПК РФ обусловлена не только наличием взаимосвязи его с первоначальным иском, но и одновременным условием, что их совместное рассмотрение приведет к более быстрому и правильному рассмотрению дела. Непонятно, что значит термин «более», по сравнению с чем? Если имеется безусловное наличие взаимной связи исков, возможно достижение «правильности» решения, но «быстрота» проблематична, то встречный иск по смыслу закона не может быть принят. Это явный крен в сторону формализма, судейского субъективизма и вполне легитимная возможность трактовать эту норму как угодно, а значит, допускается определенное ограничение или ущемление возможностей ответчика защищаться, что и происходит на практике. По существу, в пункте 3 ч. 3 с. 132 АПК РФ объединены полярные и на практике почти никогда не совпадающие условия, что превращает данную норму в чисто формальную и неработающую и практического смысла не имеет.
Судья объективно не может на этой стадии процесса просчитать весь его ход, поскольку он будет зависеть от действий его участников, а в момент решения вопроса о принятии встречного иска неизвестно, какие именно шаги будут ими предприняты. Поэтому предположения судьи о возможности более быстрого и правильного рассмотрения дела лишь условны и в любом случае субъективны. Кроме того, употребление выражения, что совместное рассмотрение «будет способствовать» правильному рассмотрению также носит предположительный характер, тем более на данной стадии, т.е. возможно будет способствовать, но, может и нет. Исходя из анализа текста, видно, что подразумевается и обратный вариант: что быстрому и правильному рассмотрению может способствовать и их раздельное рассмотрение даже при наличии взаимосвязи исков. Таким образом, можно заключить, что условия принятия встречного иска по контексту статьи 132 АПК ПФ предусматривают два варианта рассмотрения исков: совместно и раздельно. Однако при рассмотрении встречного иска в отдельном процессе он перестает быть встречным.
На практике получается, что если встречный иск не принят по мотивам затягивания процесса, то в случае заявления его в порядке самостоятельного требования появляются два и более процесса с самостоятельным составом участников, собственным кругом доказательств и объемом процессуальных действий, но вопросы, которые в них рассматриваются, постоянно пересекаются между собой. В итог поиск объективной истины еще более осложняется, удлиняется, требует больших затрат и времени и средств, т.е. судебный процесс становится более дорогим и затратным.
Для сравнения можно обратиться, например, к опыту Украины. Норма статьи 60 ХПК Украины, предусматривающая порядок предъявления встречного иска не содержит критериев, посредством которых определяется взаимосвязь встречного и первоначального исков. В то же время в ГПК Украины встречному иску посвящена глава 17 раздела I «Общие положения». Статья 141 данной главы определяет, что «суд или судья должен принять встречный иск к совместному рассмотрению с первоначальным иском, если оба иска взаимосвязаны и совместное их рассмотрение целесообразно, в частности, когда они вытекают из одного правоотношения или когда требования по ним способны к зачету». В данном случае определяющее значение имеет целесообразность, а не «быстрота», хотя и такой критерии является размытым и неконкретным. Тем не менее, на наш взгляд, статья 132 АПК РФ относительно условий принятия встречного иска вообще давно уже нуждается в совершенствовании и изложении в другой редакции, поскольку не учитывает давно сложившихся практических реалий. Этот вопрос более детально будет рассмотрен в последующих главах данной работы.
Достойным выходом из ситуации представляется введение цивилизованной процедуры продления сроков судебного разбирательства, предусмотренных главой 19 АПК РФ, т.е. сроков рассмотрения дела и принятия решения. Для чего следовало бы в статье 118 АПК РФ предусмотреть, что в исключительных случаях, одним из которых является заявление встречного иска, но не всякого, а в связи, с которым предстоит выполнить значительный объем процессуальных действий, возможно продление сроков судебного разбирательства. При этом председатель арбитражного суда субъекта федерации или его заместитель давал бы согласие на продление этого срока до 3 месяцев, окружного арбитражного суда – до 6 месяцев, а председатель Высшего Арбитражного Суда РФ – до одного года, что являлось бы предельно возможным сроком. При этом, речь идет именно о согласии на продление срока, а не о санкционировании. Судья, оставаясь независимым и самостоятельным лицом, сам принимает мотивированное решение о продлении, но при этом должен заручиться согласием вышестоящего руководителя.
Введение такой процедуры дисциплинировало бы арбитражных судей, повышало бы их ответственность и способствовало выполнению задач правосудия. Кроме того, такой институт более гармонично сбалансировал бы необходимость сочетания принципов процессуального формализма и процессуальной экономии.
Исходя из изложенного, анализируя как отечественную, так и мировую арбитражную практику, представляется, что дальнейшая оптимизация системы арбитражных судов в России должна происходит в направлении устранения все более проявляющихся недостатков и несовершенств законодательства об арбитражном процессе: дороговизна и длительность процедуры, отчуждение самих сторон от решения их проблемы, отрицательное воздействие на сторон заорганизованностью и бюрократизмом суда, ограниченный характер возможных условий разрешения спора, редко соответствующий интересам сторон. Меньшую значимость должны приобретать формы принудительного исполнения судебных решений, т.к. принуждение само по себе в определенной степени противоречит справедливому характеру правосудия. Не случайно все большую популярность приобретают развитие иных, альтернативных процедур разрешения споров, в том числе ранее неизвестных, и их внедрение в деловую практику. Этот опыт может иметь неоценимое значение и, хотя нельзя всерьез предполагать возможность полной замены судебной системы примирительными процедурами, положительные моменты необходимо учитывать и использовать при модернизации арбитражного процесса в России. Арбитражному процессу в России чтобы выдержать конкуренцию и избежать кризиса, необходимо меняться.
Перечисленные недостатки судебного процесса наиболее ярко, на наш взгляд, выражаются именно в практике применения российскими арбитражными судами института встречного отказа, а чаще в практике его неприменения, т.к. отказа в принятии встречного иска.
Преимущества такого способа защиты нарушенных прав или оспариваемых законных интересов как встречный иск очевидны. Во – первых, это экономия времени, так как в одном судебном процессе спорящим сторонам предоставляется возможность урегулировать взаимные претензии друг к другу. Во – вторых, встречный иск, независимо от его подсудности, предъявляется в суд, рассматривающий первоначальный иск, Это может избавить ответчика по первоначальному иску от необходимости предъявлять иск к своему оппоненту в другой суд, который может находиться не только в другом регионе, но и в другой стране. Таким образом, институт встречного иска позволяет более полно учесть правовые отношения сторон. Он соответствует требованию процессуальной экономии, содействуя скорому отправлению правосудия с возможно меньшими затратами участниками процесса сил, средств и времени. Не следует забывать также о том, что встречный иск имеет самостоятельное значение и это не только средство защиты ответчика, но и средство обращения заинтересованного лица за судебной защитой и именно эта его функция, на наш взгляд, должна иметь определяющее и главенствующее значение. Иначе говоря, во встречном иске в тесной взаимосвязи находятся требования к суду об осуществлении правосудия и требования к первоначальному истцу, а в данном случае, ответчику, о выполнении лежащей на нем обязанности.
Институт встречного иска в числе прочих процессуальных форм обеспечивает заинтересованным в исходе дела сторонам определенные гарантии правильности разрешения спора, равенство процессуальных прав и обязанностей сторон, побуждает арбитражный суд устанавливать существенные для дела обстоятельства и на основе состязательности давать им оценку. Это своеобразный процессуальный стимул, активизирующий поиск истины по делу. Вместе с тем, существующая процедура применения встречного иска в арбитражном процессе РФ не свободна от недостатков, эффективность его использования не всегда высока и в отношении встречного иска существует немало предубеждений и сомнений. Анализ судебной практики показывает, что это средство удается реализовать далеко не во всех случаях. Нет в ней единства и по многим вопросам об условиях принятия, использования встречных исков и их дальнейшей судьбе.
Наиболее актуальная и основная проблема в судебной практике сейчас – это усмотрение суда при решении вопроса о принятии встречного иска. Представляется, что судьба встречного иска должна зависеть не от усмотрения судьи, а лишь от наличия или отсутствия предусмотренных законом условий, при которых допускается его предъявление. Кроме того, очень важно как эти условия сформулированы законодателем, чтобы они не порождали множественного толкования и не влияли на обоснованность рассмотрения спора, правильность решения при совместном рассмотрении исков.
Не случайно по результатам обобщений, проведенных в некоторых арбитражных судах субъектов федерации, количество дел со встречным иском в общей массе, рассмотренных арбитражными судами, не превышает в среднем всего лишь 0,5%-1%. Кроме того, как показывает практика, встречные исковые заявления судьи возвращают втрое чаще, чем первоначальные. Следует подчеркнуть, что нормы о встречном иске существовали всегда, однако, и в советское время в практике государственного арбитража такие дела были редкостью. Задачи, стоящие перед правосудием и необходимость их успешного решения, настоятельно требуют разобраться с таким положением, выявить наиболее существенные причины этого и предложить меры по их устранению. Бездействие в данном случае, а также несовершенство законодательства ведут к нестабильности правоприменительной практики и ошибкам в применении норм материального и процессуального права. В то же время, несомненно, что первоначальный и встречный иски, возражения и заявления лиц, участвующих в деле, являются основными источниками формирования предмета и пределов доказывания по делу. На основании этих источников определяются применимая норма права и факты, подлежащие доказыванию в процессе. Представляется, что встречный иск наравне с первоначальным имеет определяющее значение при формировании предмета и пределов доказывания. Он также как и иск вообще является смежным институтом, сочетающим в себе материально-правовую и процессуально-правовую природу или стороны. Таким образом, институт встречного иска является одним из факторов, влияющих на формирование основ арбитражного процесса, а отнюдь не вспомогательным правовым инструментом.
Кроме того, важнейший вопрос – выбор форм защиты ответчика, т. е разграничение случаев, когда защита против первоначального иска может осуществляться как путем применения встречного иска, так и путем возражений против него, и случаев, когда она возможна только одним из этих способов, а также последствия реализации каждого из них. Необходимость такого выбора продиктована наличием, как преимуществ, так и недостатков, присущих каждой из форм защиты, а также зависимостью от желаемого результата и конкретных особенностей рассматриваемых правоотношений. Это вопрос стратегии и тактики защиты ответчика. Наряду с этим, также существенно выявить наиболее характерные признаки связей между первоначальным и встречным исками, т.к. взаимная связь между ними существует всегда. Именно этим и объясняется уникальность этого процессуального института. Однако эти связи могут быть различными – общность оснований, предмета, правоотношений, юридических фактов и т.д.
Другой не менее важный вопрос – как совместить выполнение задач судопроизводства в арбитражных судах, так как они изложены в ст. 2 АПК РФ, в частности, защитить нарушенные или оспариваемые права и законные интересы, обеспечить доступность и справедливость правосудия с требованием процессуального закона о рассмотрении спора в общеустановленный процессуальный срок, который не может быть изменен или продлен. Тем более что подача встречного иска как одностороннее действие ответчика неизбежно порождает всевозможные трудности для других лиц, участвующих в деле, и для суда, т.к. требуется предоставить дополнительное время для подготовки этим лицам, исследовать новые доказательства, заслушать объяснения сторон.
Это, казалось бы, не главная проблема, но именно нехваткой времени зачастую и объясняется невозможность или нежелание судов принимать встречный иск, хотя формально мотивы отказов могут иными. Принцип оперативности или процессуальной экономии зачастую становится самоцелью и перестает быть принципом процесса, т.к., хоть это и звучит парадоксально, тормозит процесс и препятствует его объективности и всесторонности. В спорах со встречным иском такие понятия как «быстрота» и «правильность», во всяком случае, так как они сформулированы в п. 3 ст. 132 АПК РФ зачастую начинают конфликтовать друг с другом и уступка одному может идти во вред другому. Но, тем не менее, по нашему мнению, раздельное рассмотрение двух взаимосвязанных исков препятствует оперативному и окончательному установлению материально-правового отношения между сторонами.
Необходимо также обобщить те требования к судебному решению, которые вызваны предъявлением встречного иска, так как в одном судебном заседании фактически рассматриваются два иска, что накладывает отпечаток на выносимое судом решение – оно будет общим для двух заявлений, но особенности последствий и выводы из результатов процесса должны касаться каждого.
Помимо прочего, актуальность разработки данной тематики объясняется также тем, что в настоящее время существует острая необходимость согласования арбитражного процессуального законодательства, в том числе регулирующего применение встречного иска, с международными нормами права и сложившимися в Европе правовыми традициями. Российская Федерация, ратифицировав Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод от 30 марта 1998 г., признала для себя обязательной юрисдикцию Европейского суда по правам человека, что потребовало безотлагательного приведения национального судопроизводства в соответствие с европейскими стандартами.
На наш взгляд, это в значительной степени касается и института встречного иска, т.к. условия и порядок его применения иностранными судами, в том числе и третейскими, во многом отличаются от наших и сравнительный анализ этих положений может способствовать успешному реформированию национальных процессуальных институтов.
Институт встречного иска задуман и разработан законодателем как наиболее действенный и эффективный инструмент защиты, активизирующий процесс. Поэтому изучение его возможностей, правовой природы, условий наиболее полной и успешной его реализации, будет иметь и научное и практическое значение, т.к. будет содействовать действенной защите гражданских прав и охраняемых законом интересов и способствовать эффективности осуществления правосудия по гражданским делам. В современный период встречный иск позволяет удовлетворять и защищать в юридически легитимном порядке многие вновь возникающие права и интересы граждан России, а отсутствие разработки научных выводов и отказ от необходимости учесть сложившуюся практику его применения может быть одним из препятствий на пути судебной реформы.
В современном процессе институт встречного иска является самодостаточным и имеет право на самостоятельное существование. Его применение позволяет использовать весьма эффективные возможности для гибкой защиты ответчика, предоставляет ему возможность выбора и позволяет не только защищаться, но и добиваться реализации самостоятельных исковых требований. Именно в этом основная ценность и значимость этого процессуального института. Встречный иск достаточно сложный и многогранный институт, позволяющий еще и существенно влиять на процесс в целом, как в положительную, так и в отрицательную стороны. Не секрет, что его часто используют для затягивания судебного рассмотрения из тактических соображений. В связи с этим, интересна проблема, когда переступается грань между ситуацией использования встречного иска как необходимого средства защиты и случаев, когда эта процедура превращается в одну из форм злоупотребления правом.
Резюмируя проведенное исследование, автор приходит к выводу, что встречное исковое производство представляет собой наиболее доступный способ защиты нарушенных прав, которые сочетаются с коренными и наиболее значимыми целями арбитражного судопроизводства. Данный институт является наиболее приспособленным для правильного рассмотрения и разрешения споров по существу, особенно в современных условиях развития российского общества.
Используемая литература:
[1] Добровольский А.А. Исковая форма защиты права. – М.: Издательство Московского университета, 1965. –с. 72.
[2] Осокина Г.Л. Иск (теория и практика). – М.: Городец, 2000. –с. 14-16.
[3] Клейн Н.И. Встречный иск в суде и арбитраже. – М., 1964, - с. 12.
[4] Арбитражный процесс в СССР / под ред. А.А. Добровольского – М., 1973., - с. 120.
[5] Гражданский процесс / Под ред. Яркова В.В., - М., 2000., - с. 222.
[6] Там же, - с. 251.
[7] Советское гражданское процессуальное право / Под ред. Юдельсона К.С., - М., 1965., - с. 208.
[8] Арбитражный процесс / Под ред. Треушникова М.К., - М., 2003., - с. 159.
[9] Там же, с. 187.
[10] Гражданский процесс / Под ред. Треушникова М.К., М., 2003, с. 233.
[11] Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., Юристъ, 2003, с. 544.
[12] И. Приходько, М. Пацация. Встречный иск в арбитражном процессе / Хозяйство и право, № 8, 2000., с. 16.
[13] Васильева Г.Д. Защита ответчика против иска. - Красноярск, 1982, С. 57.
[14] Вестник ВАС РФ. 2000. №2. С. 93-96
[15] Там же. 1995. № 11. С. 82-85.
[16] О судоустройстве: Сочинение Бентама по франц. изд. Дюмона. СПб., 1860. С.164.
[17] См.: Каллистратова Р.Ф. Государственный арбитраж. М., 1973. С. 135; Зайцев И.М. Сущность хозяйственных споров. Саратов, 1974, С. 143.
[18] Гурвич М.А. Принципы советского гражданского процессуального права // Труды ВЮЗИ. Т.3.1965. С. 54.
Читайте ещё по этой теме:
Автор: В. Попов