Залог может устанавливаться в отношении требований, которые возникнут в будущем, при условии, если стороны договорятся о размере обеспечения залогом таких требований (Закон РФ «О залоге» ст.4 п.3). Однако согласно п. 1 ст. 339 ГК РФ в договоре о залоге должны быть указаны существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом. Может ли это означать, что залогом обеспечиваются только реально существующие обязательства?
По тексту нормы видно, что ГК РФ имел в виду обеспечение реально существующих, то есть возникших, обязательств.
Толкуемая норма ГК РФ не призвана регулировать случаи, при которых допустимо заключать договор залога. Она ограничена тем смыслом, который положен в основу ее установления. Именно она же призвана регулировать согласование сторонами существенных условий обеспечительной сделки и не более того.
Иначе говоря, нормы ГК РФ сами по себе не рассчитаны на случаи залога будущих требований и они не имеют в виду такие случаи исключить.
Таким образом, договор залога в обеспечение будущего обязательства не запрещен, но вследствие неприспособленности существующих норм должен признаваться непоименованным договором со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Однако это не означает, что он выводится из-под правового регулирования. К отношениям сторон по договору о залоге в обеспечение исполнения будущего обязательства должны будут применяться нормы, регулирующие сходные отношения, а именно нормы, посвященные залогу в обеспечение существующих требований (Ст .6 п. 1 ГК РФ).
Это, кстати, означает и то, что согласование существенных условий договора о залоге в обеспечение исполнения будущего обязательства должно происходить в том же объеме, что и предусмотрен п. 1 ст. 339 ГК РФ для случаев обеспечения существующих требований.
Это предписание отвечает как целям защиты прав добросовестных залогодателей, рискующих своим имуществом, так и в целях защиты залогодержателей от недобросовестных эксцепций о необеспеченности нарушенного требования. Необходимо это и в целях процессуальной экономии, соблюдение которой требует сведения к минимуму неоднозначностей при разрешении споров.
Все то же относится и к норме, содержащейся в п. 4 ст. 9 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее - Закон об ипотеке).
Следовательно, Закон о залоге прямо предусматривает, а ГК РФ и Закон об ипотеке не содержат запрета на обеспечение залогом исполнения будущих обязательств.
Однако это утверждение справедливо при условии, что при этом будут соблюдаться нормы указанных законов, в частности нормы, требующие индивидуализировать само обеспечиваемое требование, пусть и указанием на критерии, по которым каждое заинтересованное лицо может с определенностью установить, возникло ли обеспечиваемое обязательство, каков его размер и в какой срок оно подлежит исполнению, а также об иных его характеристиках, требуемых в силу закона. Вышесказанное можно проиллюстрировать существующей судебной практикой.
Конкурсный управляющий обратился в суд с иском о признании недействительным договора залога.
Договор залога был признан судом первой инстанции недействительным на том основании, что он заключен в нарушение п. 1 ст. 334 и п. 1 ст. 339 ГК РФ, поскольку этим договором должны были быть обеспечены требования, которые возникнут в будущем, и в договоре не указаны существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом.
Судами апелляционной и кассационной инстанций решение суда было оставлено в силе, как основанное на правильном толковании норм (Постановление ФАС МО от 25.01.2001 по делу N КГ-А40/6522-00).
Банк обратился в суд с иском к обществу о признании договора залога действительным. Из материалов дела следовало, что общество заложило банку магазин в обеспечение исполнения обязательств по поименованным кредитным договорам, а также по кредитным договорам, которые будут заключены между сторонами в будущем. Проверив решение суда первой инстанции, суд кассационной инстанции признал правомерным вывод суда о том, что ссылка на заключение кредитных договоров в будущем не позволяет определить размер и сроки исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом (Постановление ФАС ЗСО от 21.06.99 по делу N Ф04/1264-267/А75-99).
Как видно, судами не говорится прямо о невозможности заключения договоров залога в обеспечение будущих требований. Суды ссылаются на несогласованность существенных условий договора залога. Означает ли это такую несогласованность как установленный факт в каждом конкретном деле либо это отвлеченные выводы судов, однозначно ответить нельзя.
В следующем деле вывод о невозможности заключения подобных договоров подразумевался.
Банк обратился в суд с иском к обществу об обращении взыскания на недвижимое имущество, заложенное по договору об ипотеке. Договор об ипотеке был заключен в обеспечение исполнения обязательств заемщика по договору о предоставлении кредитов. Судом договор о предоставлении кредитов был квалифицирован в качестве предварительного договора. Таким образом, посчитал суд, на момент заключения договора об ипотеке не существовало еще того обязательства, исполнение которого бы обеспечивалось ипотекой.
Поддерживая отказ в иске, суд кассационной инстанции указал, что ни нормы ГК РФ, ни нормы Закона об ипотеке не предусматривают возможность обеспечения ипотекой того обязательства, которое еще только возникнет в будущем. Напротив, нормы ГК РФ о залоге и нормы Закона об ипотеке предусматривают возможность обеспечения реально существующего к моменту заключения договора об ипотеке обязательства. Таким образом, в момент заключения договора об ипотеке в нем не могли быть указаны существенные условия, которые позволяют установить существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой, так как это обязательство еще не возникло.
С учетом изложенного кассационная инстанция согласилась с выводом судов обеих инстанций о том, что договор об ипотеке является незаключенным (Постановление ФАС МО от 20.02.2002 по делу N КГ-А40/653-02).
Впоследствии все состоявшиеся по делу судебные акты были отменены надзорной инстанцией (Постановление Президиума ВАС РФ от 18.06.2002 по делу N 2327/02) по причине неверной квалификации договора о предоставлении кредитов в качестве предварительного договора. ВАС РФ указал на то, что обязательства сторон возникли с момента заключения договора о предоставлении кредитов. По этой причине для данного дела была снята проблема обеспечения будущих требований. Тем не менее для целей настоящей статьи интересны рассуждения суда кассационной инстанции, так как в них на невозможность обеспечения будущих требований было указано прямо.
Как понятно из мотивировочной части, судом подразумевается невозможность обеспечения будущих требований, так как:
- нормы ГК РФ и Закона об ипотеке не предусматривают такой возможности,
- в момент заключения обеспечительного договора невозможно указать все существенные условия, а именно существо, срок и размер исполнения обеспечиваемого обязательства, так как оно не возникло.
В то же время представляется, что такие доводы несостоятельны.
Как видно, в обоснование вывода о невозможности суд сослался на то, что ГК РФ и Закон об ипотеке не предусматривают возможность обеспечения будущих требований, но не на то, что они такое заключение запрещают. Поэтому такое положение законодательства не может служить подтверждением запрета на заключение подобного рода договоров.
Что касается вывода суда о том, что нельзя установить существо, размер и срок исполнения обязательства в случае, если оно еще не возникло, то он несостоятелен в связи со следующим. На момент заключения обеспечительного договора никто не мешает сторонам указать существо, срок исполнения и размер обеспечиваемого обязательства, которое возникнет в будущем. Правда, если такие существо, размер и срок исполнения могут быть известны при заключении обеспечительного договора.
Представляется, что основная проблема состоит в отношении к тому явлению, что называется неприспособленностью норм. С одной стороны, можно говорить о том, что это не скудость, а выражение воли законодателя на запрет всего прямо не подходящего. С другой, и я придерживаюсь такой точки зрения, это означает не более чем неурегулированность соответствующего отношения.
Кажется, что первый подход был бы более справедливым в области административного (в широком смысле) права, в то время как в области права частного принцип толкования должен быть изменен. Частное право в большинстве своем призвано регулировать реальные жизненные отношения, которые, собственно, возникают-то и без его участия. В этом плане можно вести речь о существовании отношений, не урегулированных правом. Именно поэтому не всякий пробел в частном праве означает запрет. Иное в административном праве. В его предмет входят отношения, им самим создаваемые. В этом смысле неурегулированность означает невозможность существования правоотношений.
Как вывод, проблема первого рода - это проблема толкования судами неприспособленности норм о залоге к отношениям залога в обеспечение будущих требований.
Также возникает проблема с индивидуализацией будущего требования. Так как описывается не реально существующее обязательство, не факт, а только лишь возможное, то от возможности его определения будет зависеть возможность его обеспечения вообще, а от точности описания - индивидуализация в конкретном случае. В частности, самая главная проблема - это определение срока исполнения обязательства. При невозможности его определения на момент заключения обеспечительного договора нет возможности и заключить такой договор.
При столкновении на практике с договором залога в обеспечение будущего требования предсказуемы следующие вопросы, способные дать поводы к разногласиям:
- Как вообще следует квалифицировать сделку залога в обеспечение будущего требования? В качестве условной сделки, отлагательным условием которой является возникновение обязательства? Нет ли в данном случае проблем с недопущением нашей практикой так называемых потестативных условий, то есть зависящих от воли сторон?
- Правовое положение залогодателя в таком случае. Ограничен ли он в своих правах на таким образом заложенное имущество (п. 2 ст. 346 ГК РФ)? Возникают ли у него обязанности залогодателя (ст. 343 ГК РФ)?
- Правовое положение (права и обязанности) залогодержателя.
- Правовой режим заложенного имущества в период до возникновения будущего обязательства. В частности, применима ли в данном случае ст. 353 ГК РФ, устанавливающая право следования при смене собственника заложенного имущества?
Таким образом, скудость норм о залоге приводит, да и будет приводить к необходимости разрешения именно судебной практикой вопросов, возникающих в «узких местах» своеобразия отношений залога в обеспечение будущих требований по сравнению с обеспечением существующих требований.
Читайте ещё по этой теме:
Автор: Суворов Е.