г. Москва, ул. Марксистская, д. 3, стр. 1, офис 421

Признание судом права собственности на квартиру в доме-новостройке в порядке наследования

Суд признал за истцом, в порядке наследования по завещанию, право собственности на квартиру, ранее предоставленную наследодателю в доме-новостройке, в порядке переселения из сносимого жилья.

К Московским юристам обратился гражданин Ульянов с просьбой помочь ему в решении следующей проблемы. В мае 2009 года умерла тетя гражданина Ульянова – Ульянова А.А. – которая перед своей смертью оформила на гражданина Ульянова завещание, в котором указала, что завещает ему квартиру, находящуюся по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4. Завещание было удостоверено нотариусом и зарегистрировано в реестре нотариальных действий в 1996 году.

Квартира по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4, принадлежала гражданке Ульянова А.А. на праве собственности, на основании Договора передачи квартиры в собственность (приватизации) от 1994 года.

В начале февраля 2006 года вышло Распоряжение Префекта СЗАО г. Москвы №232 рп «О переселении и сносе жилого дома по адресу: проспект Маршала Жукова, дом 47, корп.4», а в конце февраля 2006 года вышло Распоряжение Префекта СЗАО г. Москвы №434 рп «О предоставлении жилой площади в связи с переселением жителей дома по адресу: проспект Маршала Жукова, дом 47, корп.4, в порядке компенсации-возмещения за жилую площадь в сносимом доме». В соответствии с п.1 Распоряжения №434-рп предписывалось предоставить Ульяновой А.А. однокомнатную квартиру по договору мены или иному договору гражданско-правового характера.

Далее, в мае 2006 года Ульянова А.А. подписала с Департаментом жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы Договор краткосрочного найма предоставленной ей однокомнатной квартиры, по которому Департамент жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы обязался взамен жилья в сносимом доме по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4, предоставить Ульяновой А.А. на праве собственности квартиру по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3. Распоряжением Префекта СЗАО № 434-рп квартира, расположенная по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, дом 47, корпус 4, была списана из жилого фонда и по состоянию на 25.06.07 г. а ТБТИ (территориальным бюро технической инвентаризации) был учтен снос дома по этому адресу.

Однако, не дождавшись оформления квартиры по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, в свою собственность, в мае 2009 года Ульянова А.А. умерла.

В установленный законом шестимесячный срок Ульянов обратился с заявлением о принятии наследства к нотариусу, предоставив ему все документы, необходимые для оформления своих наследственных прав на имущество (имущественные права) наследодателя.

Однако 01 декабря 2009 года гражданин Ульянов получил Постановление об отказе в совершении нотариального действия (далее – Постановление). Из текста Постановления было видно, что нотариус, сославшись на то обстоятельство, что к нему также обратились с заявлениями о принятии наследства три племянницы покойной Ульяновой А.А. (Кобякова Т.Н., Чурикова О.А. и Федотова Л.Н.), он усмотрел спор о праве, препятствующий выдаче гражданину Ульянову Свидетельства о праве на наследство.

При обращении в Управление Департамента жилищной политики и жилищного фонда по СЗАО г. Москвы Ульянов узнал, что решение вопроса о заключении с ним договора по передаче в собственность (по сути – договора мены) квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, дом 48, корпус 3, невозможно, так как квартиры в этом доме до сих пор не оформлены в собственность города, что подтверждалось ответом из префектуры СЗАО г. Москвы.

Между тем, Ульянов узнал от жильцов дома по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, дом 48, корпус 3, что квартиры в этом доме уже оформляются в собственность жильцов дома, и полученный им из Управления Департамента жилищной политики и жилищного фонда по СЗАО г. Москвы отказ в оформлении квартиры в его собственность, является абсолютно необоснованным.

Московские юристы помогли гражданину Ульянову в составлении иска в суд, против Департамента жилищной политики и жилищного фонда по СЗАО г. Москвы, а также гражданок Кобяковой Т.Н., Чуриковой О.А. и Федотовой Л.Н., о признании за гражданином Ульяновым права собственности на квартиру в порядке наследования, и представляли его интересы в суде первой инстанции.

В иске были приведены следующие обоснования заявленных исковых требований.

В пунктах 1 и 4 ст.6 Закона г. Москвы от 31 мая 2006 г. № 21 «Об обеспечении жилищных прав граждан при переселении и освобождении жилых помещений (жилых домов) в городе Москве» сказано нижеследующее:

«1. Собственникам, освобождающим жилые помещения (жилые дома), по их выбору в денежной или натуральной форме предоставляется равноценное возмещение (компенсация) либо выкупная цена. Размер возмещения (компенсации) либо выкупной цены определяется соглашением сторон на основе независимой оценки.

4. При согласии собственника с ним может быть заключен договор мены, в соответствии с которым собственнику предоставляется другое благоустроенное жилое помещение, равнозначное освобождаемому жилому помещению».

Таким образом, при переселении собственников из сносимого жилья по ст.6 Закона г. Москвы от 31 мая 2006 г. № 21 «Об обеспечении жилищных прав граждан при переселении и освобождении жилых помещений (жилых домов) в городе Москве» предусматривается всего два способа компенсации за изымаемое жилье – выплата выкупной цены или заключение договора мены. То есть законодатель четко определил, что с собственником сносимого жилья заключается не договор купли-продажи, передачи квартиры в собственность или какая-либо еще сделка, а, именно, договор мены.

Договор краткосрочного найма, заключенный Устиновой Анной Андреевной с Департаментом жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы имеет все признаки предварительного договора, предусмотренные ст.429 ГК РФ, а, именно:

1. В Договоре краткосрочного найма четко прописаны стороны сделки – Ульянова А.А. и Департамент жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы;

2. В пункте 1.2. Договора краткосрочного найма был предусмотрен срок действия договора – до момента государственной регистрации договора передачи (читай – предоставленной квартиры) в собственность;

3. В пункте 2.1.3. Договора краткосрочного найма предусматривается обязанность наймодателя (Департамента жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы) после регистрации прав собственности города Москвы на предоставленное жилое помещение оформить с нанимателем договор передачи этого жилого помещения в собственность нанимателя (Ульянова А.А.);

4. Исходя из содержания преамбулы Договора краткосрочного найма, в котором указано, что Ульянова А.А. является собственником однокомнатной квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4, которую она обязалась освободить, видно, что вышеуказанным договором был предусмотрен и предмет будущей мены.

Таким образом, Договором краткосрочного найма были четко определены стороны основного договора по предоставлению квартиры в собственность, сроки заключения такого договора, а также объекты будущей мены (квартира по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, должна была быть передана Ульяновой А.А. взамен принадлежавшей ей на праве собственности квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4.

Из вышеперечисленного было видно, что Договор краткосрочного найма являлся ничем иным, как предварительным договором мены.

Согласно ст.1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Таким образом, наследникам умершей Ульянова А.А. перешли права требования на заключение договора по передаче квартиры (по сути – договора мены), расположенной по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, в собственность. Более того, между гражданином Ульяновым и племянницами Ульяновой А.А. – Кобяковой Т.Н., Чуриковой О.А. и Федотовой Л.Н. – не могло быть спора о праве на наследство, поскольку, как уже было указано выше, истец Ульянов являлся наследником Ульяновой А.А. по завещанию и, согласно ст.1111 ГК РФ, имел приоритет перед вышеуказанными наследниками по закону.

В ходе судебного разбирательства по делу ответчицы Кобякова Т.Н., Чурикова О.А. и Федотова Л.Н. подали встречный иск о признании за ними в порядке наследования права собственности на квартиру по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, дом 48, корпус 3, по 1/3 доли за каждой.

В своем встречном иске Кобякова Т.Н., Чурикова О.А. и Федотова Л.Н. сослались на то обстоятельство, что наследодатель Ульянова А.А. указала в своем завещании, составленном в пользу истца Ульянова, принадлежавшую ей на праве собственности квартиру по адресу: г. Москва, проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4, и, после предоставления наследодателю в порядке компенсации за сносимое жилье уже новой квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, дом 48, корпус 3, данное завещание утратило свою силу.

В ответ на поданный ответчиками Кобяковой Т.Н., Чуриковой О.А. и Федотовой Л.Н. встречный иск, Московскими юристами были предоставлены суду письменные пояснения по иску гражданина Ульянова, в которых было обращено внимание суда на нижеследующие обстоятельства.

Суд был поставлен в известность о том, что на момент рассмотрения данного иска жителям дома по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, уже оформляются права собственности на квартиры. Так, например, истцу Ульянову стало известно о том, что в вышеуказанном доме уже зарегистрированы права собственности на квартиры №№ 23 и 150, что можно было проверить путем истребования из Управления Федеральной регистрационной службы по г. Москве сведений из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, о зарегистрированных правах на вышеуказанные квартиры.

Таким образом, объективных препятствий для не оформления прав собственности Ульянова на квартиру по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, в момент рассмотрения этого судебного спора, не имелось.

В своем встречном исковом заявлении Кобякова Т.Н., Чурикова О.А. и Федотова Л.Н. указали на то обстоятельство, что наследодатель Ульянова А.А., оформила 05 сентября 1996 года на гражданина Ульянова (истца по основному иску) завещание, в котором указала, что завещает ему принадлежащую квартиру, находящуюся по адресу: г. Москва, Проспект Маршала Жукова, д.47, корп.4, а после сноса данного дома и получения Ульяновой А.А. взамен снесенного жилья квартиры по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, завещание изменено не было. По мнению истцов по встречному иску Кобяковой Т.Н., Чуриковой О.А., Федотовой Л.Н., данное обстоятельство свидетельствовало о том, что завещание от 05 сентября 1996 года не распространяется на квартиру, расположенную по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3.

Между тем, завещание Ульяновой А.А. от 05 сентября 1996 года, до момента начала рассмотрения судом данного судебного спора никем не было отменено или оспорено, изменено наследодателем до его смерти не так же было. Таким образом, это завещание являлось действующим документом, выражающим последнюю волю наследодателя.

Кроме завещания от 05 сентября 1996 года наследодатель Ульянова А.А. также сделала два завещательных распоряжения, а именно, 15 апреля 1994 года наследодатель Ульянова А.А. оставила два завещательных распоряжения в Сберегательном банке Российской Федерации, по которым завещала два своих банковских вклада Кобяковой Т.Н. Еще по трем своим банковским вкладам, открытым в Сберегательном банке Российской Федерации, Ульянова А.А. никаких завещательных распоряжений не оставила.

Согласно ст.1120 ГК РФ завещатель вправе совершить завещание, содержащее распоряжение о любом имуществе, в том числе о том, которое он может приобрести в будущем. Завещатель может распорядиться своим имуществом или какой-либо его частью, составив одно или несколько завещаний.

Согласно ст.1132 ГК РФ при толковании завещания нотариусом, исполнителем завещания или судом принимается во внимание буквальный смысл содержащихся в нем слов и выражений. В случае неясности буквального смысла какого-либо положения завещания он устанавливается путем сопоставления этого положения с другими положениями и смыслом завещания в целом. При этом должно быть обеспечено наиболее полное осуществление предполагаемой воли завещателя.

По порядку применения данных норм Гражданского кодекса РФ уже сложилась определенная судебная практика. Так, например, в Обзоре надзорной практики за 2007 год (Определения кассационной инстанции) Тульского областного суда, в частности, сказано нижеследующее:

«Таким образом, из системного толкования вышеприведенных правовых норм следует, что законодатель ставит на первое (приоритетное) место наследование по завещанию, признавая, что наиболее правильным и справедливым будет раздел наследства таким образом, как этого хотел при жизни наследодатель, соответствующим образом распорядившийся своей волей в завещании, в связи с чем завещание можно определить как облеченное в предписанную законом форму волеизъявление наследодателя, направленное на определение юридической судьбы его имущества после смерти этого лица».

Как было видно из имеющихся в материалах судебного дела документов, наследодатель Ульянова А.А. при жизни оставила несколько завещательных распоряжений, в которых указала свою последнюю волю – это завещание от 05 сентября 1996 года и завещательные распоряжения по банковским вкладам в Сберегательном банке Российской Федерации от 15 апреля 1994 года.

Таким образом, наследодатель Ульянова А.А. при жизни сделала волеизъявление о разделе ее имущества после ее смерти четко указала свою последнюю волю, завещав истцу Ульянову недвижимое имущество (квартиру), и завещав два банковских вклада из пяти в Сберегательном банке Российской Федерации (денежные средства) наследнице Кобяковой Т.Н., а остальное свое имущество (включая два из своих четырех банковских вкладов) Ульянова А.А. оставила не завещанным.

Учитывая все вышеизложенное, суд первой инстанции вынес решение, которым встречный иск Кобяковой Т.Н., Чуриковой О.А. и Федотовой Л.Н. был отклонен, а основной иск гражданина Ульянова о признании за ним права собственности на квартиру по адресу: г. Москва, Карамышевская набережная, д.48, корп.3, был удовлетворен в полном объеме.

Источник: Московские юристы

0

Оставить комментарий