Сделки от имени акционерного общества совершаются лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа; при этом по общему правилу данное лицо самостоятельно определяет целесообразность их совершения, а также условия, на которых они должны совершаться. Вместе с тем в некоторых случаях акционерное законодательство предусматривает дополнительные (повышенные) требования к порядку совершения сделок (обязательность одобрения со стороны общего собрания акционеров или совета директоров, особые правила ценообразования, ограничения субъектного состава и т.д.), нередко и уместно именуемых вследствие этого как экстраординарные <1>. В частности, специальный правовой режим действует в отношении крупных сделок, институт которых в связи с принятием Федерального закона от 19 июля 2009 г. N 205-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 205-ФЗ) подвергся существенному нивелированию в ракурсе условий для признания таких сделок недействительными (вопросы же, относящиеся к квалификации сделок в качестве крупных и порядку их одобрения, в орбиту внимания законодателя при обновлении нормативной базы в акционерной сфере не попали). Соответствующие изменения и дополнения вступают в силу по истечении 90 дней после дня официального опубликования Закона N 205-ФЗ (п. 1 ст. 15 указанного нормативного акта).
--------------------------------
<1> См., например: Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 264 и далее.
Итак, в Федеральном законе от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об АО) уточнен ряд принципиальных моментов, касающихся последствий несоблюдения требований к совершению крупных сделок. Суть нововведений покоится на идее необходимости обеспечения стабильности гражданского оборота и защиты добросовестных контрагентов, когда сделка, совершенная с формальными нарушениями, при определенных обстоятельствах может быть "реабилитирована".
Как и прежде, неисполнение законных предписаний ведет к недействительности крупной сделки как сделки, не соответствующей правовым актам (ст. 168 ГК РФ). При этом формальный анализ положений абз. 1 п. 6 ст. 79 Закона об АО и ст. 168 ГК РФ свидетельствует о том, что порочная сделка является оспоримой, а следовательно:
а) с иском о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности вправе обратиться не любые заинтересованные лица, а прямо названные в законе; в роли таких лиц по-прежнему могут выступить само общество и акционеры (независимо от количества и категории (типа) принадлежащих им акций). Таким образом, контрагенты общества не могут инициировать судебное разбирательство; не полномочен применить последствия недействительности и суд по собственной инициативе;
б) срок исковой давности по указанному требованию является специальным (сокращенным) и составляет один год, исчисляемый со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п. 2 ст. 181 ГК РФ, п. 36 Постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах"). Значимым новшеством является правило о недопустимости восстановления срока исковой давности по требованию о признании крупной сделки недействительной <2> (что согласуется с положениями п. 2 ст. 197 ГК РФ, в соответствии с которыми предписания кодификационного акта об исковой давности, в том числе в части восстановления срока защиты гражданских прав, распространяются на специальные сроки исковой давности, если законом не установлено иное). При этом нельзя не заметить безусловности данного требования, в отличие от ситуации обжалования решений общего собрания акционеров, совета директоров (наблюдательного совета) и коллегиального исполнительного органа, когда срок обжалования корпоративного акта подлежит восстановлению, правда, лишь в одном случае - если акционер не подавал соответствующее заявление под влиянием насилия или угрозы (см. п. 7 ст. 49, п. 6 ст. 68, п. 3 ст. 70 Закона об АО в новой редакции). Разница в подходах, по-видимому, продиктована различной продолжительностью разбираемых сроков (сроки обжалования весьма короткие - три месяца с момента, когда акционер узнал или должен был узнать о принятом решении и об обстоятельствах, являющихся основанием для признания его недействительным).
--------------------------------
<2> Данное правило, как следует из п. 9 ст. 15 Закона N 205-ФЗ, обратной силы не имеет, распространяясь лишь на требования, право на предъявление которых возникло со дня вступления в силу Закона N 205-ФЗ.
Другой немаловажной коррективой стало указание на то, что крупная сделка может быть признана недействительной по рассматриваемым правилам, если при ее совершении имело место нарушение не только требований к порядку одобрения сделки, изложенных в ст. 79 Закона об АО (п. 6 ст. 79 Закона об АО в прежней редакции), а любых предусмотренных Законом об АО требований (абз. 1 п. 6 ст. 79 в новой редакции), что более правильно исходя из возможности оспаривания сделки по мотивам, непосредственно не сопряженным с порядком ее одобрения (прежде всего в связи с нарушением предписаний ст. 77 Закона об АО об определении цены (денежной оценки) имущества - предмета крупной сделки).
Наконец, наиболее серьезным и явным нововведением явилось включение в акционерный Закон перечня обстоятельств, при наличии которых суд отказывает в удовлетворении требования о признании крупной сделки недействительной, несмотря на ее совершение в "обход" законодательных положений. Это - обоснованный шаг законодателя, ставший реакцией на "вал" исков о признании сделок, совершенных акционерными обществами, недействительными, причем "многолетняя реальная практика применения норм о данных сделках... - справедливо подчеркивается в Концепции развития законодательства о юридических лицах (разработанной под эгидой Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства), - показала, что в действительности они не способствуют защите имущественных интересов акционерных обществ и их миноритариев, а широко используются для отказа от совершенных и даже полностью или частично исполненных сделок. Это подрывает имущественный оборот и находится в резком противоречии с имущественными интересами контрагентов (кредиторов) акционерных обществ" <3> (п. 1.7 § 2 подразд. 6 разд. II).
--------------------------------
<3> Существовавшее положение дел, делающее акционерные общества "очень опасными" (Эрделевский А. Очень опасные общества // Бизнес-адвокат. 2001. N 12), критически оценивалось учеными и практиками. Более того, многие авторы заявили о целесообразности исключения положений о крупных сделках из корпоративного законодательства (см., например: Телюкина М.В., Тарасов В.И. Целесообразность существования института крупных сделок в корпоративном и конкурсном праве // Законодательство. 2002. N 11).
В результате внесения изменений и дополнений в Закон об АО, которые отвергают формальный подход к признанию сделок недействительными, получили законодательную прописку положения, сформировавшиеся в судебной практике и отраженные прежде всего в Постановлении Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью", а равно нашли нормативное воплощение некоторые выводы и предложения, представленные в упоминавшейся Концепции (см. п. 2.11 § 2 подразд. 6 разд. II) и Концепции развития корпоративного законодательства на период до 2008 г., утв. Правительством РФ 18 мая 2006 г. (см. разд. II Основных направлений реформирования корпоративного законодательства). Закон об АО в уточненной редакции к числу "реабилитирующих" относит следующие обстоятельства:
1. Голосование акционера-истца не могло повлиять на результаты голосования.
Данный факт имеет правовое значение, естественно, лишь тогда, когда с иском о признании крупной сделки недействительной обращается не общество, а его акционер и решение об одобрении крупной сделки принимается общим собранием акционеров (а не советом директоров); реальное же участие (или неучастие) акционера в голосовании юридически безразлично. Напомним, что высший орган управления акционерной компании компетентен рассматривать вопрос об одобрении, если:
а) предметом крупной сделки является имущество, стоимость которого составляет более 50 процентов балансовой стоимости активов корпорации (решение в этом случае принимается квалифицированным большинством в 3/4 голосов акционеров - владельцев голосующих акций, участвующих в собрании);
б) предметом сделки является имущество, стоимость которого хотя и составляет от 25 до 50 процентов балансовой стоимости активов, однако единогласие совета директоров (наблюдательного совета) было не достигнуто, в связи с чем вопрос об одобрении крупной сделки был вынесен советом на решение общего собрания (здесь уже решение принимается не квалифицированным, а простым большинством голосов акционеров - владельцев голосующих акций, участвующих в собрании).
Полемику, пожалуй, может породить вопрос о том, "скован" ли суд позицией сторон, не затрагивающих аспект голосования (например, при признании иска ответчиками); полагаем, что при выявлении рассматриваемого обстоятельства, по смыслу предписаний п. 6 ст. 79 Закона об АО, суд обязан отказать в удовлетворении иска (невзирая на согласие ответчиков с исковыми требованиями).
2. Не доказано, что совершение оспариваемой сделки повлекло или может повлечь за собой причинение убытков обществу или акционеру, обратившемуся с иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них.
Приведенное нормирование существенно отличается от выработанных в судебной практике подходов, в соответствии с которыми:
а) удовлетворение иска акционера ставится в зависимость от того, доказал ли истец нарушение его прав и законных интересов (см., в частности, п. 38 Постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" <4>, Постановление Президиума ВАС РФ от 12 февраля 2008 г. N 13051/07), так как предметом судебной оценки теперь должны являться собственно последствия совершения крупной сделки - реально наступившие или потенциально возможные в будущем. Конечно, негативные последствия практически всегда сопряжены с нарушением прав и законных интересов акционеров, однако не всякое такое нарушение (к примеру, когда оно сводится лишь к неоповещению о проведении общего собрания акционеров) априори сопровождается появлением неблагоприятных последствий;
--------------------------------
<4> Хотя формально, кстати сказать, соответствующее разъяснение не касалось собственно крупных сделок (ибо оно было помещено в раздел "Иные споры по искам акционеров", шедший после раздела "Споры, связанные с заключением крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность").
б) доказательства отсутствия неблагоприятных последствий представляются ответчиком (п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью"), поскольку законодатель устанавливает для крупных сделок, совершенных с нарушением предусмотренных требований (а равно для сделок, в совершении которых имеется заинтересованность), презумпцию отсутствия неблагоприятных последствий (знаменующую кардинальное послабление в пользу ответчиков); поэтому иск может быть удовлетворен, только если истец доказал возникновение неблагоприятных последствий в результате совершения сделки.
Неоднозначным является вопрос о взаимосвязи субъекта иска и субъекта, сфера которого затрагивается совершением крупной сделки: буквальное толкование абз. 5 п. 6 ст. 79 Закона об АО позволяет прийти к выводу об отсутствии такой взаимосвязи, вследствие чего, в частности, акционер, обратившийся с иском, может ограничиться доказыванием возникновения неблагоприятных последствий только у общества.
3. К моменту рассмотрения дела в суде представлены доказательства последующего одобрения сделки по правилам, предусмотренным Законом об АО.
Таким образом, одобрение крупной сделки может быть и предварительным, и последующим, причем оно может состояться даже после подачи иска о признании сделки недействительной (хотя, конечно, с позиции образцового корпоративного поведения более логичным является вариант одобрения крупной сделки до ее совершения; не случайно Кодекс (Свод правил) корпоративного поведения рекомендует, чтобы одобрение носило предварительный характер). Продиктовано обозначенное положение дел прагматическими соображениями, ибо "вряд ли в такой ситуации (при наличии последующего одобрения. - Ю.П.), - справедливо пишет Г.С. Шапкина, - экономически и даже юридически оправданно признавать сделку недействительной... Эта процедура может оказаться болезненной для участников гражданского оборота, поскольку признание сделки недействительной влечет за собой двустороннюю реституцию, необходимости в которой нет, если стороны намерены сохранить свои отношения" <5>.
--------------------------------
<5> Шапкина Г.С. Новое в российском акционерном законодательстве. Изменения и дополнения Федерального закона "Об акционерных обществах". М., 2002. С. 100.
Здесь нельзя не затронуть интересный момент, возникший по поводу сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. С одной стороны, Закон об АО (п. 1 ст. 84) в редакции Закона N 205-ФЗ, как и для крупных сделок, исключает признание заинтересованных сделок недействительными при наличии последующего одобрения. С другой стороны, сохранено без изменений положение п. 1 ст. 83 Закона об АО, в силу которого заинтересованную сделку надлежит одобрить до ее совершения. Последнее положение, не отвечающее интересам устойчивости гражданского оборота (вряд ли последующее одобрение таит в себе угрозу для акционеров и кредиторов), не вполне корреспондирует с введенными правилами, определяющими условия "санации" экстраординарных сделок. Помимо прочего, получается, что заинтересованная сделка, хотя и одобренная после ее совершения, все равно представляет собой правонарушение, тогда как крупная - нет (ибо закон не предусматривает необходимости ее предварительного одобрения); обозначенное различие в квалификации кажется теоретически уязвимым. Вследствие сказанного рациональным видится исключение из п. 1 ст. 83 Закона об АО слов "до ее совершения" <6>.
--------------------------------
<6> Данное пожелание высказывалось нами и ранее. См., например: Поваров Ю.С. Акционерное право России: Учебник. М.: Высшее образование; Юрайт-Издат, 2009. С. 619.
4. При рассмотрении дела в суде доказано, что другая сторона по крупной сделке не знала и не должна была знать о ее совершении с нарушением предусмотренных Законом об АО требований к ней.
Из указанной формулировки вытекает презумпция осведомленности контрагента акционерного общества о нарушении закона при совершении сделки, в свете чего сохраняют актуальность разъяснения, сформулированные Пленумом ВАС РФ в п. 2 называвшегося ранее Постановления от 20 июня 2007 г. N 40: бремя доказывания того, что другая сторона в двусторонней сделке не знала и не должна была знать о несоблюдении установленного порядка совершения сделки, возлагается на эту сторону (т.е. ответчика); при этом во внимание принимается то, насколько данное лицо могло, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить несоблюдение порядка совершения сделки.
Изученное положение, направленное на минимизацию рисков кредиторов, связанных с корпоративными механизмами принятия решений о совершении экстраординарных сделок, делает во многом идентичными условия признания недействительными крупных сделок (с точки зрения субъективных оснований): а) при нарушении Закона об АО - в соответствии со ст. 168 ГК РФ (в совокупности с п. 6 ст. 79 Закона об АО); б) при несоблюдении уставных ограничений - в силу ст. 174 ГК РФ (которая, в отличие от Закона об АО в прежней редакции, предусматривает обязательность выявления недобросовестности контрагента для признания сделки недействительной по причине ограничения полномочий органа юридического лица учредительными документами). Коренное же отличие состоит в том, что при нарушении требований устава бремя доказывания того, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об ограничениях полномочий органа юридического лица, возлагается на истца, заявившего иск о признании оспоримой сделки недействительной (см. п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 14 мая 1998 г. N 9 "О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок").
Таковы "реабилитирующие" обстоятельства, препятствующие признанию крупной сделки недействительной и образующие исчерпывающий перечень. Особо следует указать на то, что они являются альтернативными: для отказа в удовлетворении иска достаточно наличия любого из них. Примечательно, что в отношении обжалования решения общего собрания акционеров законодатель занимает куда более жесткую позицию (избрав диаметрально противоположный подход): суд вправе оставить в силе обжалуемое решение при одновременном установлении того, что голосование акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло за собой причинения убытков данному акционеру (п. 7 ст. 49 Закона об АО). В результате подобного нормирования, кстати сказать, может возникнуть казус, когда решение общего собрания акционеров будет признано недействительным (например, в ситуации причинения убытков акционеру, волеизъявление которого было не способным предрешить итоги голосования), а одобренная этим решением сделка - нет (по мотиву невлияния голосования акционера на результаты голосования).
Специального нормирования резонно заслужили вопросы, охватываемые проблематикой автономности обжалования корпоративных актов и оспаривания совершенных на их основании сделок. Анализ Закона об АО (в редакции Закона N 205-ФЗ) приводит к заключению об отсутствии между обжалованием и оспариванием абсолютной корреляции, поскольку:
- признание соответствующего решения органа управления (в том числе об определении цены совершаемой сделки) недействительным в случае обжалования такого решения отдельно от оспаривания сделки не влечет за собой автоматического признания последней недействительной (п. 9 ст. 49, п. 7 ст. 68, п. 3 ст. 70, п. 4 ст. 77);
- в ряде случаев (отсутствие кворума и пр. - см. п. 10 ст. 49 и п. 8 ст. 68) решение общего собрания акционеров или совета директоров (наблюдательного совета) не имеет силы независимо от его обжалования в судебном порядке (тем самым подход к подразделению недействительных сделок на ничтожные и оспоримые оказался востребованным и в отношении актов органов юридического лица <7>), а следовательно, вопрос о правомерности решения об одобрении крупной сделки иногда может быть разрешен судом и без предъявления иска собственно об обжаловании корпоративного акта;
--------------------------------
<7> Вместе с тем данные акты не стоит отождествлять со сделками. По вопросу о разграничении корпоративных актов и сделок, в частности, см.: Поваров Ю.С. К вопросу о соотношении актов коллегиальных органов управления акционерного общества со сделками // Актуальные проблемы частноправового регулирования: Материалы Всероссийского VIII научного форума. Самара: Изд-во "Самарский университет", 2009. С. 148 - 151.
- обстоятельства, свидетельствующие о недействительности крупной сделки, могут и не означать недействительности решения об одобрении сделки (к примеру, отсутствие в решении указаний на контрагента говорит о несоблюдении установленного порядка одобрения крупной сделки, но не о недействительности самого решения, так как данный пробел в принципе может быть восполнен и в последующем).
Идентичные исследованным нововведениям правила об условиях признания сделок недействительными введены и в отношении сделок акционерного общества, в совершении которых имеется заинтересованность (см. п. 1 ст. 84 Закона об АО в уточненной редакции), что совершенно разумно с учетом единой целевой направленности норм о данных экстраординарных действиях. Достойно положительной оценки и "параллельное" внесение Законом N 205-ФЗ аналогичных изменений и дополнений в акты, относящиеся к иным организационно-правовым формам коммерческих организаций (см. п. 5 ст. 45 и п. 5 ст. 46 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", п. 8 ст. 38 Федерального закона от 8 декабря 1995 г. N 193-ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации"), что способствует объективно необходимой универсализации корпоративных режимов.
Читайте ещё по этой теме:
- Крупные сделки и сделки с заинтересованностью в гражданском праве
- Основания признания сделок недействительными
Автор: Ю.С. Поваров