В современном гражданском обороте возникает ряд вопросов, связанных с возможностью применения того или иного способа защиты нарушенного права или охраняемого законом интереса. На практике встречаются ситуации, когда в целях обхода преимущественного права покупки совершаются сделки, имеющие признаки недействительности, т.е. соответствующие пороки. Важное значение приобретает соотношение преимущественного права покупки и требований, вытекающих из него, с недействительностью сделок и соответствующими определенному виду недействительной сделки последствиями.
Очевидно, что несоответствие сделки закону может влечь как общие последствия в виде недействительности сделки, исходя из правил ст. 168 ГК РФ и последующих специальных норм о недействительности, так и специальные последствия, установленные законом, а именно в нашем случае возможность требования перехода прав и обязанностей покупателя на себя при несоблюдении преимущественного права покупки доли в праве общей собственности на имущество.
В современном гражданском обороте ввиду его многообразия зачастую перед управомоченным лицом стоит выбор между возможностью требования общего последствия в случае противоречия сделки закону - требования о признании сделки недействительной и возможностью предъявления требования специального характера, в случаях, указанных в законе, - о переводе прав и обязанностей покупателя на себя в рамках существования и осуществления преимущественного права покупки доли в праве общей собственности.
При этом необходимо выявить соотношение правоприменительного характера между общими и специальными требованиями при противоречии сделки закону в конкретном судебном споре. Безусловно, необходимость верной правовой квалификации имеет не только теоретический, но и практический характер, влияющий на правоприменительный результат, что сказывается непосредственным образом на правоотношении соответствующих его участников.
Обратимся к правовой ситуации, нередкой на практике, когда лицо, являясь сособственником жилой недвижимости, желает продать имущество не другому сособственнику, а постороннему лицу. Заинтересованность в сохранении определенного круга сособственников носит не столько имущественный, сколько личный неимущественный характер, что и влияет на наличие и существование преимущественных прав. При этом часто личные неимущественные интересы участников общей долевой собственности выходят на первый план настолько, что это влияет на выбор покупателя доли в праве общей долевой собственности.
Ситуация может быть осложнена тем, что на спор о преимущественных правах покупки влияет в определенной степени наложение ареста на долю одного из сособственников по его долгам перед кредиторами, а именно того, кто желал продать свою долю постороннему лицу. В судебной практике встречаются случаи, когда такое лицо, представляя недостоверную информацию в Росреестр соответствующего субъекта Российской Федерации, незаконно снимает арест с имущества, а после снятия ареста с имущества регистрирующим органом распоряжается долей на основании договора дарения.
При этом содержание документов, которые такое недобросовестное лицо представило в регистрирующий орган, доподлинно неизвестно другому сособственнику в общей долевой собственности. В результате преимущественное право покупки оказывается обойденным независимо от законности или незаконности снятия ареста с имущества, имущество переходит лицу, не участвующему в общей долевой собственности, а другой долевой сособственник жилой недвижимости оказывается перед выбором способа защиты своего нарушенного права. Важным является вопрос о последствиях таких нарушений с частноправовой точки зрения.
Возникает вопрос, какой способ защиты будет наиболее оптимальным в таком случае. Нередко выбор верного материально-правового способа защиты кардинальным образом влияет на результат рассмотрения спора. При этом, безусловно, мы помним о том, что суд может указать на выбор неверного способа защиты и предложить изменение исковых требований с учетом изменения способа защиты, однако в процессуальные обязанности суда не входит юридическое консультирование по выбору конкретного способа защиты, наиболее отвечающего интересам управомоченного лица.
На первый план в таких правовых ситуациях выходит вопрос о возможности признания сделки распоряжения имуществом недействительной, а в рамках данного признания - о гражданско-правовой квалификации действий участников правоотношения. Признание же снятия ареста незаконным будет отвечать интересам другого сособственника недвижимости лишь косвенно и не будет оптимальным способом защиты его прав. Косвенная заинтересованность добросовестного сособственника выражается в том, что, если будет обращено взыскание на долю по требованиям кредиторов, он сможет воспользоваться своим преимущественным правом покупки, а продажа с публичных торгов произойдет, лишь если другие сособственники откажутся от приобретения доли согласно ст. 255 ГК РФ.
Действия лица, совершившего в обход преимущественного права покупки доли в праве общей собственности, и заключающего договор дарения с лицом, не участвующим в общей долевой собственности, оценивается с точки зрения его добросовестности. Следует отметить, что правовая категория "добросовестность" проникла и в нормы о недействительности сделок ГК РФ (в частности, п. 5 ст. 166 ГК РФ), что в целом отражает общую тенденцию расширения применения этого важного принципа, которую отмечают многие известные цивилисты <1>.
Хотя сама норма п. 5 ст. 166 ГК РФ не имеет прямого отношения к рассматриваемому случаю, так как мы анализируем возможности защиты прав лица, не являющегося стороной недействительной сделки, чьи права и законные интересы такой сделкой нарушены, однако важно обратить внимание на общую тенденцию все более широкого использования судами критерия добросовестности как фактора стабильности гражданского оборота при рассмотрении споров о недействительности сделок.
--------------------------------
<1> См.: Богданов Е.В. Категория добросовестности в гражданском праве; Реформа обязательственного права России: проблемы и перспективы: Монография / Отв. ред. Е.Е. Богданова. Автор главы - И.А. Михайлова. М., 2018. С. 57 - 58.
В рассматриваемой конструкции спора законные интересы кредиторов, желающих обратить взыскание на долю в праве общей собственности, и сособственника, который желает приобрести долю в рамках преимущественного права покупки, входят в определенный правовой конфликт интересов. Представляется, что обращение взыскания на долю в праве общей долевой собственности имеет безусловный приоритет перед преимущественным правом покупки доли другим сособственником, если снятие ареста было незаконным. Однако здесь встает вопрос о том, что признание снятия ареста незаконным должно быть установлено решением суда, вступившим в законную силу.
Действуя как добросовестно, так и разумно, участник долевой собственности тем не менее заинтересован, прежде всего, не в признании снятия ареста незаконным, а в признании недействительной сделки дарения доли третьему лицу, не являющемуся долевым сособственником. Признание снятия ареста незаконным подразумевает как иной процессуальный порядок согласно не ГПК РФ, а КАС РФ, так и иной правовой результат в материально-правовом смысле.
Если действия органа государственной власти, снявшего арест с недвижимого имущества, будут признаны незаконными, то сделка с имуществом, находящимся под арестом, будет являться недействительной согласно общим правилам о недействительности сделки, противоречащей закону (ст. 168 ГК РФ). При этом такая недействительная сделка будет относиться с точки зрения правовой природы к недействительным сделкам с пороками содержания, так как незаконным является предмет сделки в силу нахождения его под арестом.
Требование об освобождении имущества от ареста <2> для защиты прав добросовестного сособственника общей долевой собственности в данном случае актуальным не является и при рассматриваемом нарушении его права неприменимо.
--------------------------------
<2> См.: Пункты 50, 51 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".
Непосредственно требование о признании сделки недействительной возможно в рассматриваемой правовой ситуации по основанию мнимости или притворности сделки в зависимости от конкретных обстоятельств. Сложность правовой защиты в данном случае связана с тем, что сособственник, преимущественное право которого нарушено, не может требовать перевода на себя прав и обязанностей покупателя, так как имела место не купля-продажа, а дарение, кроме случая, если дарение было притворным и в действительности имела место возмездная сделка.
Случай с притворностью сделки, когда в действительности по существу сделки имело место не дарение, а купля-продажа, приводит нас в классическую ситуацию нарушения преимущественного права покупки доли в праве собственности. В такой ситуации можно использовать напрямую требование о переводе на себя прав и обязанностей покупателя, а на притворность сделки дарения ссылаться в качестве обоснования своего требования. При этом требование о переводе на себя прав и обязанностей покупателя является специальным способом защиты, свойственным многим правопорядкам, как справедливо отмечает У.Б. Филатова <3>. Специальным же данный способ является по сравнению с общим способом-требованием о признании сделки недействительной.
--------------------------------
<3> См.: Филатова У.Б. Концепция развития института общей собственности в России и за рубежом: Монография. М., 2013. С. 24.
Рассмотрим подробнее другую, более сложную ситуацию, когда признаки притворности сделки отсутствуют, а присутствуют признаки мнимой сделки. Является ли дарение мнимым, в данном случае будет зависеть от ряда субъективных факторов. Так, правовое значение будет иметь вопрос о том, продолжает ли даритель владеть и пользоваться подаренным третьему лицу имуществом.
Несмотря на то что в законе не указан такой фактор признания сделки мнимой, как осведомленность другой стороны сделки о том, что сделка совершена лишь для вида, без намерения создать правовые последствия, тем не менее эта осведомленность в большинстве случаев имеет место, если отсутствует обман другой стороны сделки о ее существе. Таким образом, осведомленность другой стороны сделки о ее мнимом характере имеет правовое значение. Если осведомленность другой стороны доказана, в частности если одаряемый знал, что даритель не предполагает прекращать свое владение и пользование имуществом, мнимость сделки не вызывает правовых сомнений.
Судебная практика, еще до внесения в ГК нормы о том, что требование о признании недействительной ничтожной сделки без применения последствий недействительности может иметь место, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании данной сделки недействительной, сложилась таким образом, что мнимые сделки достаточно часто признаются недействительными в суде без применения последствий недействительности, так как реституцию применить невозможно <4>.
--------------------------------
<4> О тенденциях развития норм о сделках см.: Реформирование гражданского законодательства: общие положения о сделках, обязательствах и договорах: Монография / Отв. ред. В.В. Долинская. М.: Проспект, 2018.
В науке существуют и более категоричные подходы, согласно которым мнимые сделки не могут считаться недействительными независимо от признания их таковыми судом, так как без судебного решения они обязательны для исполнения <5>. Безусловно, решение суда может быть необходимым, так как стороны спора могут иметь различный взгляд на действительность либо недействительность соответствующей сделки, и недействительность необходимо доказать. Как в свое время указывал Пленум Верховного Суда РФ, а вместе с ним и многие ученые-исследователи, суд устраняет правовую неопределенность при ничтожности сделок, а это имеет важное значение для гражданского оборота.
--------------------------------
<5> См., например: Бежецкий А.Ю. Недействительность мнимых и притворных сделок: проблемы теории и практики: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013. С. 10.
При определении сделки в качестве мнимой важное значение имеют воля и волеизъявление лиц, участвующих в сделке. Порок такой сделки не связан с внутренним формированием воли. Не представляется возможным согласиться с учеными и практиками, которые видят в мнимой сделке разновидность порока содержания сделки <6>.
В мнимой сделке имеет место иной порок - несоответствие воли и волеизъявления, так как воля лиц направлена на то, чтобы гражданские права и обязанности не возникли и, соответственно, не изменились и не прекратились, однако внешнее проявление воли - волеизъявление направлено на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Мнимые сделки справедливо связывают с правовой категорией юридических фикций <7>, что не умаляет их весьма существенную опасность для стабильности гражданского оборота прежде всего в силу того, что они являются ничтожными, а срок исковой давности по ним в большинстве случаев начинает свое течение не в момент совершения такой сделки, а позднее, так как о том, что сделка является мнимой, заинтересованное лицо, чье право нарушено, может узнать значительно позже.
--------------------------------
<6> См., например: Кагальницкая Н.В. Мнимые и притворные сделки в реформированном ГК РФ // Вестник Волгоградского университета. Серия 5. 2015. N 2. С. 96.
<7> См., например: Филимонова И.В. Основы современного учения о юридических фикциях в праве России: Монография. М., 2013. С. 8.
При этом момент, когда лицо узнало о нарушении своего права, часто связан с субъективными факторами поведения сторон мнимой сделки после ее совершения. О том, что исполнение по сделке фактически не происходит, заинтересованное лицо, чье право такой сделкой нарушено, а в рассматриваемой правовой ситуации это долевой сособственник недвижимого имущества, чье преимущественное право покупки было незаконным образом обойдено, может сделать выводы в течение пользования имуществом лицом, нарушившим его право после совершения потенциально мнимой сделки.
Итак, в случае дарения доли в праве общей собственности на недвижимое имущество, когда даритель продолжает по-прежнему осуществление права пользования, несет расходы на содержание имущества и несет иные составляющие бремени собственника, можно с уверенностью говорить о мнимости дарения с целью обхода преимущественного права покупки, а в рассматриваемом случае - также и о незаконном уклонении от обращения взыскания по требованиям кредиторов.
Но кто же из участников правоотношения в данной конструкции имеет приоритет, ведь в нашем случае, что нередко встречается на практике, переплетаются как публичные, так и частные интересы: с одной стороны, с имущества снят арест, а законность такого снятия ареста может быть оспорена как кредиторами, так и другим сособственником недвижимого имущества, так как это повлияло и на его права и законные интересы; с другой стороны, возможно, имеет место мнимость сделки дарения доли, что также может быть не только в интересах сособственника, право которого нарушено, но и кредиторов, по чьей инициативе был наложен арест на долю в праве собственности на недвижимое имущество.
Обратим внимание, что в рамках защиты нарушенного материального субъективного права или законного интереса субъекту, заявляющему материально-правовое требование, следует дистанцироваться от криминалистических и иных публично-правовых характеристик поведения нарушителя его субъективного гражданского права или законного интереса. Несмотря на взаимовлияние публичных и частноправовых норм, частой ошибкой при защите прав является ссылка на противоречие действий обязанного лица уголовному законодательству. Лицам, желающим защитить свое нарушенное гражданское право, следует помнить, что использование верного способа защиты часто предопределяет исход дела.
Суд в гражданско-правовом споре неправомочен оценивать действия лиц с точки зрения наличия в них признаков преступлений, поэтому управомоченному лицу следует апеллировать в обоснование своих требований именно к частноправовым понятиям и конструкциям, применимым в конкретной ситуации. В связи с этим недействительность сделки дарения в силу мнимости в рассматриваемой ситуации более желательна для сособственника, чье преимущественное право покупки нарушено, нежели требование о признании незаконным снятия ареста с имущества со ссылкой, например, на подложность документов, представленных нарушителем его права в регистрирующий орган.
В случае удовлетворения законного требования будут соблюдены требования стабильности и законности гражданского оборота, а имущественное право управомоченного лица будет защищено.
Несмотря на то что при нарушении преимущественного права покупки непосредственно обладатель права использует специальный способ защиты - перевод прав и обязанностей покупателя на себя, однако если правовая ситуация осложнена совершением мнимого дарения, применение данного специального способа оказывается не только нецелесообразным, но и невозможным. В такой ситуации опять на первый план выходит общий способ защиты при противоречии сделки закону - признание сделки недействительной. При этом безусловно мнимая сделка, как и все иные случаи недействительности, указанные в законе, является разновидностью сделок, противоречащих закону.
Таким образом, выбор верного соотношения требований о недействительности сделок и требования о переводе прав и обязанностей покупателя на себя, а также выбор способа защиты субъективных гражданских прав и законных интересов в конкретном гражданско-правовом споре имеет как важное научное, так и существенное практическое значение в современном гражданском обороте.
Библиографический список
- Бежецкий А.Ю. Недействительность мнимых и притворных сделок: проблемы теории и практики: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.
- Богданов Е.В. Категория добросовестности в гражданском праве.
- Кагальницкая Н.В. Мнимые и притворные сделки в реформированном ГК РФ // Вестник Волгоградского университета. Серия 5. 2015. N 2.
- Реформа обязательственного права России: проблемы и перспективы: Монография / Отв. ред. Е.Е. Богданова. М., 2018.
- Реформирование гражданского законодательства: общие положения о сделках, обязательствах и договорах: Монография / Отв. ред. В.В. Долинская. М.: Проспект, 2018.
- Филатова У.Б. Концепция развития института общей собственности в России и за рубежом: Монография. М., 2013.
- Филимонова И.В. Основы современного учения о юридических фикциях в праве России: Монография. М., 2013.
Читайте еще по этой теме:
- Преимущественное право покупки комнат в коммунальной квартире
- Условия признания сделки недействительной. Виды недействительных сделок
- Обход преимущественного права покупки
Автор: И.Ю. Ильина